After all, you're my hero
Автор: KatsuDeku Team
Бета: KatsuDeku Team
Пейринг, персонажи: намёк на односторонний Мидория Изуку/Бакуго Кацуки, мельком Монома Нейто и Кендо Ицка
Категория: преслэш
Рейтинг: R
Жанр: геройская повседневность, экшн, немного ангста
Размер: миди, 5595 слов
Краткое содержание: Во время стажировки Бакуго и Мидорию направляют на задание в Иокогаме.
Предупреждения: 1. Возможен OOC персонажей; 2. Мат; 3. Упоминается смерть персонажа; 4. Постканон, третий год обучения в Юэй.
***
— Будешь тупо пиздеть и мешаться под ногами, и я зашвырну тебя в море, — раздражённо процедил Кацуки сквозь стиснутые зубы. Улыбка у Мономы, этого копирующего полудурка, в ответ стала ещё шире и неестественнее — будто вырезанная на пластилиновой роже. По ней хотелось хорошенько прописать удар-другой, но вокруг суетились остальные герои и полиция, а операция начиналась через полтора часа. Тратить время на долбоёба вообще не следовало, но тот сам прицепился к Кацуки клещом, стоило им случайно оказаться в метре друг от друга.Блядский день. Грёбанная неделя. Поганый месяц. Статистика выходила неутешительной, хотя и не без причин. Раздражение бурлило в Кацуки неспящим вулканом, выплёскивалось наружу лавой-гневом, и сейчас он сжал и разжал кулаки, глядя на копирующего полудурка исподлобья. Тот не замедлил оправдать его ожидания — с энтузиазмом понёсся по словесным кочкам:
— Уж я-то выложусь по полной! Не переживай, сухарь вроде тебя всё равно не будет плакать, когда класс Б обойдёт вас, и...
Ладони знакомо закололо от начавшей накаляться причуды. Помощники Джинса о чём-то толковали с Волкодавом, возглавляющим операцию, проходящий мимо офицер на ходу проверял снаряжение, и вокруг шумели голоса, шуршали шаги, хлопали дверцы полицейских автомобилей. Всё это действовало Кацуки на нервы — будто ошпаривало их кипятком, и чужой пиздёж только ухудшал ситуацию. Имидж, сраный имидж — он не мог сорваться, но...
Рыжая староста из «Б» вцепилась в плечо своего полудурка раньше, чем Кацуки начал поднимать руку для взрыва. Тот захлебнулся на полуслове, моргнул и оглянулся, и у него словно выдернули вилку питания — даже выражение рожи стало если не покорным, то присмиревшим.
— Кендо, знаешь...
— Мы на позицию, — строгим, но не резким тоном прервала его рыжая и бросила в сторону Кацуки встревоженный взгляд. Тот раздражённо цыкнул, с тихим треском искр стиснул руки в кулаки и сухо отозвался:
— Валите уже нахер.
Рыжая поджала губы, но ничего не ответила, а разинувшего было рот полудурка наградила тычком под рёбра и сноровисто увела прочь, пока он не успел сориентироваться. Сценарий, повторяющийся каждый раз, когда Кацуки их видел — хоть в чём-то в этой поехавшей с катушек жизни наблюдалась стабильность. Он даже не стал провожать их взглядом, — много чести, — а отвернулся и сразу забурился в суетящуюся толпу, сомкнувшуюся за его спиной штормящим морем. С толпой он, конечно, хватил лишнего, но шесть профессиональных героев, четверо студентов Юэй и почти два десятка полицейских наводили именно на такие мысли.
Ветер приносил с моря лёгкую прохладу и горьковатые запахи соли и йода, издевательски игрался с облаками высоко в небе. Солнце то затягивал полог блёкло-серых туч, делая окружение во сто крат унылее, то оно брызгало в лицо нестерпимо ярким светом — жаркое, августовское. Под его лучами припекало, без него оставалась простая духота, делающая воздух неприятно плотным и вязким, будто сироп. Потом пропитались костюм и маска Кацуки, пот каплями стекал по вискам и вокруг носа, и он машинально слизывал его с губ — солоно.
Но тем лучше.
Здесь, в Иокогаме, обосновалась залётная злодейская банда под предводительством человека, совсем несолидно звавшего себя Косым. Согласно полицейским отчётам, до Косого залётные грабили банки, магазины и мелкие фирмы, устраивали беспорядки и акты вандализма и походили на кучку преступников, решивших оторваться в трудный для общества момент. С появлением амбициозного и башковитого лидера они остепенились, стали осторожнее и даже попали в объектив Альянса злодеев, стягивающего к себе в помощники наиболее перспективных засранцев. По данным информаторов, не просто так — Шигараки Томура замышлял что-то крупное и однозначно мерзкое, но узнать его планы в деталях не удалось до сих пор.
«Хотят вытащить Все За Одного», — как-то долетело до Кацуки в школе.
«Планируют убить Старателя! Однажды им это почти удалось, и сейчас, после смерти Всесильного...» — гулял кем-то пущенный слух.
«А вы знаете, в новостях писали, что герои повязали иностранных злодеев в Нагое! Может быть, это тоже связано...» — пугал один идиот других, пока Кацуки зашнуровывал ботинки на крыльце общаги. Это «А вы знаете» и «писали» тогда здорово раззадорило его, и болтавший херню Минета едва не огрёб пинка и взрыва по физиономии. Будущие, блядь, герои! Трепло кукурузное! Значение имеют только факты, а не тупые домыслы и слухи!
А факты были таковы.
Косой и его люди должны были встретиться с Шигараки Томурой сегодня в Иокогаме. Не для обмена информацией, оружием или деньгами — для передачи, мать его, биоматериала для модификации Ному, потому что новой нишей своего бизнеса уродец Косой избрал торговлю людьми. Полиция носом землю рыла даже ради мельчайших зацепок, и теперь нужно было не только остановить «первую партию товара» — заловить всех этих ползучих гадов.
Кацуки мрачно хрустнул костяшками пальцев, выслушивая Джинса и Волкодава. Те переглянулись, пожали друг другу руки и скомандовали двигаться к своим позициям тем, кто этого ещё не сделал. Небо над головой снова нахмурилось облаками, духота давила со всех сторон, но Кацуки ощущал себя не страдальцем — часовой бомбой с поломанным механизмом. Кровь кипела от злого предвкушения скорой битвы, не давая оставаться на месте, и он сделал шаг, второй...
— Удачи, Каччан.
Голос Деку — надтреснутый голос задрота Деку — ударил его в спину.
Кацуки резко оглянулся через плечо. Задрот стоял в паре шагов от него, поправляя перчатки, с выражением вселенской сосредоточенности на веснушчатой физиономии. Стоило им пересечься взглядами, и он попытался выдавить нечто, похожее на ободряющую улыбку, но вышло отвратительно — Садако улыбнулась бы лучше. За прошедшие три месяца Деку не сильно изменился внешне, — не исхудал, не стал бледной молью, — но иногда двигался и говорил так механически, что становилось тошно даже Кацуки.
— Придурок, — оборвал он собственные мысли, поморщившись, как от зубной боли. К третьему году обучения у них установились отношения, больше напоминающие пакт о ненападении: Деку лишний раз не лез к Кацуки со всякой херней, а Кацуки не прессовал его и старался больше игнорировать. Конечно, им приходилось работать вместе и на практиках, и на стажировке, и от задрота даже был толк, но чёрта с два Кацуки собирался идти с ним на близкий контакт! — Твоя задача — держать перекрытыми пути отступления злодеев, так что не вздумай налажать. Если хоть какая-то крыса ускользнёт, пеняй на себя.
Он не собирался проваливать эту несчастную операцию. Особенно сейчас, когда в обществе царило упадническое настроение.
— Да, конечно, — в ответ на мрачный взгляд Деку прекратил давить из себя кривые улыбки и снова стал сосредоточенным. Кацуки же не круглолицая, право слово — его волнует только операция, а не состояние этого задрота. — Я тебя понял. Но всё равно... Удачи. Цукаучи-сан сказал, что Альянс может привести с собой одного из новых Ному, и поэтому...
Кацуки дёрнул уголком губ и едва не зарычал от злости. Задрот сбился с мысли, проглотил последние слова, и уставился на него со странным выражением, разбирать смысл которого сейчас он не собирался совершенно. Часы тикали — и внутренний таймер Кацуки тоже.
— Просто заткнись и делай. Усёк?
Деку открыл и закрыл рот, вздохнул:
— Ага. Увидимся, — и был таков. Дверь ближайшего полицейского фургона с лязгом захлопнулась за ним, избавив Кацуки от чужого словесного поноса. Он тяжело втянул носом почти горячий воздух, микровзрывами заставил подпрыгнуть какого-то совсем зелёного офицера и сам поспешил сесть в машину.
Действительно, блядский день. Грёбанная неделя. Поганый месяц. Даже три, потому что Всесильный скончался три месяца назад, и по всей стране объявили траур. Новость о его смерти, пусть он и давно отошёл от дел, была похожа на удар ядерной бомбы — даже сейчас Кацуки помнил те оглушающие чувства пустоты и неверия, навалившиеся на него за одну секунду. Тот, кто некогда казался вечным, ушёл, и в обществе наступило смятение едва ли не большее, чем после событий в Камино.
Все За Одного сидел в камере в Тартаре, Шигараки Томура злодействовал и радовался своей поганой жизни, а Всесильный тихо скончался у себя в постели под утро. Отвратительная ирония жизни.
Кацуки стиснул пальцы на колене, глядя за окно. Их автомобиль вырулил на узкую дорогу сразу за фургоном с Деку и, набирая скорость, понёсся в сторону старой части порта.
До операции оставался час.
***
Тёмные клубы дыма от горящего склада поднимались высоко в небо. Огонь распространялся быстро, жадно охватывая рыжими языками старые стены и перекрытия, плевался искрами и потрескивал. Лицо обдавало горячим жаром, совершенно не похожим на привычную уличную духоту, в нос бил запах гари и горящей плоти, по ушам — нечеловеческий ор одного из подельников Косого. Тот метался рядом с Кацуки, будто ничего не видел и не соображал, махал руками, а пламя с его куртки давно перекинулось на всю остальную одежду, лицо и волосы.
— Дебил! — рявкнул Кацуки, взрывом отталкивая второго подельника Косого. Тот взвыл, хватаясь за лицо, и бухнулся на колени, и этой заминки хватило, чтобы вырубить его ударом по шее. — На землю, на землю падай, мать твою!
Ещё не хватало, чтобы понёсся по всему порту живым факелом! Кацуки никогда не был гуманистом, но это бы добавило хлопот, да и захваченные Косым люди прятались на других складах. Старые, те могли вспыхнуть от одной искры — горящему складу хватило чиха человека с огненным дыханием. Из хорошего было, что стоял он особняком, а из плохого...
Утробный рёв Ному из огненного Ада заставил Кацуки заскрипеть зубами от злости. Охваченный огнём злодей, издав тонкий вскрик, наконец-то рухнул на землю и стал кататься по ней, сбивая пламя, но всё внимание Кацуки переключилось на живучую тварь Шигараки Томуры. Изнутри склада донёсся странный скрежет, стена напротив угрожающе дрогнула, а спустя секунду горящие обломки брызнули в стороны, когда Ному врезался в неё всем весом. Он не просто проделал дыру — снёс половину стены, и сразу же за этим у склада с протяжным грохотом обвалилась крыша.
Но чёрт с ней. Единственной живой тварью на складе был Ному, но огонь будто соскользнул с его чёрной шкуры — ни ожогов, ни даже подпалин. Кацуки ругнулся сквозь зубы, мгновенно напружиниваясь, но не успел броситься в атаку первым — монстр по-собачьи встряхнулся, оставил на асфальте глубокие царапины и скакнул в его сторону уродливой жабой. Не долетел, приземлился на почти потушившего себя злодея, и у Кацуки едва не скрутило внутренности от того, как тот разорался пуще прежнего. Он слышал хруст ломаемых рёбер и позвонков, треск сухожилий, и сразу же — отвратительное хлюпанье, когда Ному небрежно чиркнул когтём по чужой шее. Злодей забулькал кровью, захлёбываясь ею, и его ор оборвался на самой длинной ноте, а скрюченные в агонии пальцы слепо заскребли по земле — обугленные, с отслоившейся почерневшей кожей.
На застывшего на мгновение Кацуки накатила настоящая жуть вперемешку с омерзением и раздражением.
«Блядь», — потому что из чужого раскрывшегося горла лилась тёмная кровь, растекаясь по земле уродливым матовым пятном. Прозвучавший вместо предсмертных слов — да какие тут слова! — сиплый хрип ввинтился в мозг раскалённым шурупом, и в мозгу же отпечаталась картинка: повёрнутое в его сторону лицо злодея, чёрно-бурое от копоти и крови, с обнажившейся костью, и зубастый оскал Ному.
Просто:
«Блядь!», — и привычная злость накрыла Кацуки, как кроет наркоманов от дозы. Адреналин понёсся по венам, секундная заминка, казавшаяся вечностью, оборвалась с его быстрой атакой. Ному приоткрыл огромную пасть, будто хотел что-то сказать, но Кацуки не собирался ни давать ему думать, ни тем более трепаться — выставил назад одну руку и активировал причуду, чтобы взвиться в воздух высоко и немного вперёд. И — встретил прыгнувшего ему навстречу монстра настоящим огненным залпом из сложенных перед собой ладоней.
Рыком:
— Сдохни!
Грохот от его взрывов прозвучал серией громовых раскатов, яркая вспышка осветила оскаленную морду Ному прежде, чем огонь поглотил эту чёрную тушу. Кацуки не жалел мощи — ударил аж до жжения в ладонях, и оттого отдачей его, не имеющего опоры, швырнуло назад. На короткое мгновение мир смазался, в ушах громче засвистел ветер, глуша рёв Ному, но Кацуки быстро сориентировался: крутанулся вокруг своей оси, снова активируя причуду и с её помощью выравнивая равновесие и немного замедляя падение. Причудой же снова ударил почти у самой земли — по ней же, несильно, но достаточно, чтобы ещё больше сбить скорость.
Столкновение всё равно вышло жёстким, немедленно отозвался тупой болью ушибленный бок, но Кацуки, не раскачиваясь, вскочил на ноги. Его не вело, только сердце сумасшедше колотилось в груди, а пот катился градом, заливая глаза. Он коротко провёл по лицу тыльной стороной ладони и нахмурился — из горящего склада снова утробно завыло чудовище Шигараки Томуры.
Собака, мать её, Баскервиллей.
— Какого хера вы все такие живучие, — процедил Кацуки сквозь зубы, зло щурясь. Расстояние между ним и чёртовым складом увеличилось — он оказался на краю зоны хранения, ближе к причалу. За его спиной сонно шумело море, и полоумно кричала чайка, но Кацуки воспринимал эти звуки на периферии сознания, равно как и опять припекающее солнце.
Чёрным шаром выкатившийся из бушующего пламени Ному навевал ощущение дежавю. Кто там говорил, что снаряд не падает дважды в одно место?
Монстр яростно встряхнулся и, вскинув здоровую башку, в упор уставился на Кацуки. Разглядеть выражение его морды с такого расстояния было непросто, но хватало чувства, что направленный взгляд страшный, пробирающий до костей. Кацуки тряхнуло от усилившегося напряжения, он яростно осклабился — и снова бросился в атаку.
Рыкнув что-то почти человеческое, Ному подобрался и снова прыгнул, как в первый раз. Для здоровой и с виду неповоротливой туши он был неожиданно быстр, и разделяющее их расстояние покрыл за несколько секунд, приземлившись прямо в полуметре от Кацуки. Приземлился и сразу подался всем телом вперёд, раззявив пасть не иначе как для укуса — и получил в неё обжигающе горячей волной взрыва.
Яростный рёв подстёгивал, будто плетью. Направленную в живот когтистую лапу Кацуки отбил новым взрывом, вторая со свистом распорола воздух в паре сантиметров от его носа, и ему пришлось быстрым прыжком разорвать дистанцию. Ному вхолостую щёлкнул зубами, дёрнул головой и молнией метнулся следом, низко пригнувшись к земле.
Они кружили друг напротив друга до отвратительного долго. Устойчивость чудища к огню не вогнала Кацуки в отчаяние, если мудак Шигараки на это рассчитывал — внутри него будто полыхал настоящий пожар. Операция могла покатиться в тартарары, потому что Ному — этих блядских Ному — здесь была не одна тварь, а целых три в компании Спиннера из Альянса. И пока ещё два монстра и зелёный фанатик сражались где-то в другой части порта, его задерживало это уёбище!
— Сдохни уже!
Кацуки ударил Ному по морде почти в упор, выжигая широко распахнутые глаза — тот не успел отшатнуться или зажмуриться. Чудовище страшно завыло, вызывая короткую дрожь по хребту, а в следующую секунду внезапно извернулось и сомкнуло челюсти на правом наруче Кацуки. Обмундирование затрещало, крошась и ломаясь под острыми зубами, и он с руганью шарахнул Ному новым взрывом в грудь. Давление на наручь ослабло, Кацуки быстро отдёрнул руку, но в следующее мгновение левое плечо ожгло острой болью — когти монстра расчертили его до самого локтя глубокими бороздами. Хлынула кровь, пачкая костюм и заливая ещё целое обмундирование, но думать об этом было некогда. Несмотря на боль, Кацуки отбил новую атаку, едва не оставшись без пальцев, и с помощью причуды отскочил от чудовища.
Сердце колотилось, почти выпрыгивая из груди, дышать получалось тяжело и хрипло. Правый наруч был теперь бесполезен, а левый больно оттягивал раненую руку — та подрагивала, и любое, даже незначительное движение посылало по телу волны боли. Сцепив зубы, Кацуки уставился на Ному, замершего на месте и только слепо крутящего башкой из стороны в сторону — вместо глаз у него были тёмные провалы с запёкшейся по краям кровью.
Он не регенерировал.
«Чёртов Альянс. Теперь усиливают своим тварям что-то одно, не насаждая тысячу и одну причуду?»
Кацуки сделал мелкий шаг в сторону Ному, и тот резко повернулся в его сторону. Из оскаленной пасти вырвалось плохо разборчивое:
— Ты!
Кацуки напрягся, быстро принимая боевую стойку. Левое плечо ныло и горячо пульсировало, неприятно отвлекая на себя внимание, по коже бежали капельки крови, и рассчитывать на прежнюю манёвренность не приходилось. Ному угрожающе дёрнулся в его сторону, раздувая ноздри, и Кацуки не стал ждать продолжения. Рванул вперёд — и тут же с проклятиями отпрянул назад, когда чужая воздушная атака сбила монстра с ног и отбросила на несколько метров. По ушам ударило до чертей знакомое:
— Каччан! Прости, я ударил немного раньше, чем ты...
— Какого хера ты тут делаешь, задрот?!
Деку — грёбаный чёрт из табакерки — подскочил к нему с обеспокоенно-сосредоточенным выражением на бараньей физиономии. Примерно так подлетают к раненым медсёстры, и это невольное сравнение промелькнуло в голове Кацуки короткой злой вспышкой. В раздражении цыкнув, он оттолкнул поднятую было руку задрота и вообще бы оторвал, вздумай тот прямо её протянуть. Но Деку намёк понял, отступил на шаг с виноватым кивком и тут же снова посерьёзнел, переведя взгляд на Ному.
— Какого хера, — повторил Кацуки, тоже глядя на поднимающегося монстра, — ты тут делаешь? Твоя позиция с другой стороны, или ты на ровном месте навернулся и всё забыл к чёрту?
Вдох-выдох. Раздражение прошло почти мгновенно, оставив после себя сосредоточенность и желание поскорее со всем покончить. Кацуки вспыхивал, как фейерверк — или ручная граната. И если бы задрот начал мямлить или гнать пургу вроде желания помочь ему, он бы снова взорвался, но:
— Топ Джинс сам отлавливает беглых злодеев... — Деку рвано выдохнул, — ... а меня попросил найти тебя. Ты очень быстро пропал из виду, Каччан... Он решил подстраховаться.
— Перестраховщики, — Кацуки поморщился, не отрывая взгляда от Ному. Тот топтался на месте, крутил башкой и остервенело прислушивался и принюхивался. Из его глотки вырывался странный клёкот, эхом раскатывающийся по площадке. — Тогда не путайся под ногами. Иначе я за твою подпалённую рожу оправдываться не буду.
— Да, — в голосе задрота мелькнуло непонятное Кацуки выражение. Опять не ко времени и не к месту. — Я тебя понял.
Кацуки не стал отвечать ему. Не потому, что решил проигнорировать или прикинуться глухим — всё действительно было не к месту.
Потому что блядских Ному оказалось не три.
***
Попавшая на царапины морская вода жгла их, будто расплавленное железо. Боль вгрызлась в плечо, вызывая онемение и противную дрожь, из-за воды стало сложнее использовать причуду, но Кацуки продолжал бой с прежним остервенением. Извернувшись, он тяжёлым ботинком заехал Ному прямо по зубам и под его возмущённый рык отпихнул зазевавшегося Деку в сторону.
— Двигайся!
Вместо ответа тот поднырнул под раненой рукой Кацуки и наградил второго Ному, выпрыгнувшего из воды на причал, мощным щелчком. Вместо лба попал ему прямо в основание челюсти, сухо щёлкнули кости — или уже показалось? — и чудовище рухнуло обратно в море, подняв тучу брызг. Не теряя времени, Кацуки быстро поменялся с задротом местами, и ослеплённый им Ному пожалел, что вновь бросился на звук — огненный взрыв отправил его вслед за собратом.
Впрочем, праздновать было пока рано.
— Твою мать, — Кацуки сплюнул себе под ноги и, хрипло дыша, принялся оглядываться, чтобы не пропустить момент атаки, — они не как та тварь, ранившая Старателя... Но, бля, живучее тараканов!
— Шигараки их... модернизирует, — Кацуки не видел лица задрота, но готов был поклясться, что тот болезненно скривился. Они стояли спина к спине, как герои в тупых детских мультиках, и ему хватало самообладания и ума, чтобы согласиться и на такое сотрудничество. — Всё чаще они идут с какими-то явными отличиями. И это ужасно.
— Больной ублюдок.
Они в напряжении замолчали. Тяжёлый густой воздух наполнился тревожной тишиной, нарушаемой шелестом моря и отдалёнными звуками чужой битвы — треском, звоном, грохотом. Краем глаза Кацуки видел, как над старой частью порта то завихряются потоки воздуха от чужой причуды, то что-то сияет, но не позволял себе отвлекаться. Сердце ухало всё сильнее от того, что секунды текли, а Ному не нападали — затаились, потому что поверить в их чудесное утопление мог бы разве что идиот.
Твари хитрили. Шигараки стал присобачивать им мозг не только для устрашения?
За спиной тихо сглотнул и выдохнул Деку. Он казался туго натянутой, почти звенящей струной — ещё больше, чем сам Кацуки. И когда в отдалении послышался странный свист, смутно похожий на манок, и вода снизу плеснула громко и отчётливо, среагировал быстрее. Движение было практически неуловимым, мгновение — и Кацуки, получив чувствительный толчок в спину, по инерции сделал несколько шагов вперёд, чтобы сохранить равновесие. Не успев даже подумать, он резко обернулся назад, вскидывая руки как раз в тот момент, когда на причал между ним и Деку вспрыгнул один из Ному.
По гладкой серо-зелёной коже твари стекала вода, спинной плавник топорщился, делая её горбатой, но больше всего внимания привлекали движения — плавные, как у змеи под звуки дудки. Кацуки отметил всё это краем сознания, но не придал значения, поглощённый желанием скорее расправиться с проблемой. Ному был перед ним, что красная тряпка перед быком, и он обрушил на него новый залп с коротким окриком:
— Деку!
Задрот подстреленным зайцем отпрыгнул назад и в сторону, уходя с линии огня. Кацуки бы с удовольствием подпалил и его тощий зад — он его оттолкнул, сучёныш! — чтобы неповадно было, но заняться этим можно было и позже. Ному накрыло огненной волной, и его не рык — пронзительный визг — взлетел к небу, нервируя, а раненая рука отозвалась новой болью из-за отдачи. Скривившись, Кацуки быстро огляделся, не видя второго монстра, а Деку нырнул в клубящийся после взрыва дым, чтобы вышибить оттуда чудище. То отлетело далеко от причала и приземлилось на землю с глухим шлепком — и Кацуки готов был поклясться, что успел увидеть обугленную и сползающую кожу.
Деку оглянулся на него, и глаза его округлились. Пронзительное: «Каччан!» слилось с шумом воды и плесками позади Кацуки, и он снова не думал, а действовал. Взрыв с разворота получился ничуть не слабее прямого, но всё оказалось впустую, потому что второй Ному перемахнул причал одним длинным прыжком.
Он просто оставил их позади.
— Какого хер... — Кацуки обернулся, поймав ошарашенный взгляд Деку, и осёкся на полуслове. Ному не нападали: что первый, поднявшись, вихляя из стороны в сторону и оставляя на земле бурые следы, что второй, двигающийся на слух и запах. Они удирали, и громкий звук манка казался почти издевательским.
Какая-то сука управляла монстрами, как собачонками.
И эта же сука вела их в сторону новой части порта.
Кацуки понадобилось несколько секунд, чтобы это понять. Задроту, видимо, тоже — растерянное выражение его рожи сменилось осмысленным отнюдь не мгновенно. От души выругавшись, Кацуки стиснул руки в кулаки и ринулся следом за Ному, мимоходом отвесив Деку хорошую затрещину. Тот громко ойкнул, выкрикнул в спину: «Каччан, зачем?!» и почти сразу нагнал его, сердито пыхтя.
Живой и безо всякой заторможенности в движениях.
— Вломлю сильнее, если ещё раз так сделаешь, — сквозь зубы бросил Кацуки на бегу и ускорился, не вдаваясь в подробности. Задрот ведь не совсем отбитый, поймёт, что к чему. — Быстрее!
Вместо ответа тот не просто поравнялся с ним, а обогнал, чтобы потом использовать Один За Всех и прыжками унестись далеко вперёд. Дальше Ному, отрезая им путь и оттесняя их обратно, но это не помешало Кацуки сыпануть в его адрес проклятиями — шустрый самоуверенный засранец! Раненая рука с каждым резким движением слушалась всё хуже, тупая ноющая боль стала почти привычной, и ему оставалось только положиться на задрота.
Кацуки терпеть не мог полагаться на кого-то. Но их с Деку совместные задания за последние полтора года были самыми успешными на курсе.
***
В той части порта, куда стремились Ному, швартовались и разгружались огромные грузовые суда. Человек, попытавшийся перебросить туда чудовищ, делал это намерено, чтобы посеять панику и увеличить число жертв, не ограничиваясь ранеными полицейскими и бандой Косого. Так считал Джинс, в этом был уверен Кацуки, а мнения остальных он и не подумал спрашивать — никто бы не выдвинул ничего нового. У Альянса злодеев непорядки с башкой, законом и гуманизмом, в конце концов.
— Мы видели злодейку, — донёсся до него голос рыжей старосты из Б. — Светловолосая, в школьной форме, сначала играла на каком-то приборе и смеялась... Я уверена, Тога Химико.
Кацуки машинально дёрнулся и зашипел, получив от латающего его врача недовольный взгляд. Но это было ему до лампочки, куда важнее оказались слова рыжей, докладывающей о своей части операции:
— Прошу меня простить, я не сразу её узнала. Мы с Мономой как раз задержали тройку из банды Косого, когда они собирались увести с собой нескольких из похищенных людей. Тогда её и увидели, и... она отступила.
— Она вас испугалась? Вы бросились в погоню? — голос офицера звучал сдержанно и спокойно. Оглядываясь через плечо, Кацуки видел, как тот записывает всё в блокнот, а рыжая стоит прямо, будто палку проглотила. И отвечает, хмурясь:
— Испугалась? Вряд ли... Мы как будто ей помешали. Она скривилась, не очень-то похоже на испуг. Мы попытались догнать её и задержать, но потеряли из виду, и играть она прекратила. Наверное, посчитала, что так её точно найдут. Хотя я всё равно не понимаю, к чему были эти концерты...
Зато понимал Кацуки. И задрот, разбитую физиономию которого приводили в божеский вид справа от него:
— Надо сообщить полиции и про, Каччан, — он поморщился, когда врач прижёг глубокую царапину, наискось пересекающую его лоб и уходящую под волосы. Размазанная по лицу кровь, ссаженная на подбородке кожа и назревающие гематомы — в этот раз ещё легко отделался. — Помнишь, когда звук прекратился? Ному снова стали себя контролировать. Мыслить...
— Ному и мыслить — это ты хватанул, — Кацуки скривился, но позволил обработать разбитые губы. Антисептик жёг не хуже морской воды. Добавил после: — Но чёрт бы их побрал! Особенно мудилу Шигараки.
Мудила не появился на встрече вообще. И Косого с его людьми, и героев с полицией вместо него ожидали Спиннер и Ному, а теперь выяснилось, что ещё и Тога Химико. Быть может, эта сделка была для него не так важна, чтобы появляться лично? Или вместо неё изначально планировалась ловушка и бойня? Вопросов у Кацуки было больше, чем ответов, и это снова злило и усиливало отвратительное чувство растерянности.
Нахрен им манок для Ному, если твари и так слушаются Альянс? Ещё больший контроль, управление монстрами через дудку, как через игровую консоль? Тогда Тога Химико — Тога Химико, не участвовавшая в бойне — грёбаный тестировщик.
Кацуки стиснул здоровую руку в кулак и прикрыл один глаз, пока врач лепил под него пластырь. Рядом возился и вздыхал Деку, неподалёку в очередной раз сходил с ума копирующий полудурок, но к ним его не подпускала закончившая доклад рыжая. В машину скорой помощи, мигающую огнями, погружали последнего из похищенных — рогатого тощего пацана, придерживающего вывихнутую челюсть. Полицейские фургоны с задержанными злодеями уехали ещё минут десять назад, захватив с собой уцелевших Ному, троих из четырех. Четвёртый не сбежал — издох от взрывов Кацуки, потому что оказался слишком зависим от воды.
Цукаучи, отбывший вместе с ними, сказал напоследок:
— Всесильный бы гордился вами, — и улыбнулся устало и печально. И эти слова, и эта улыбка засели в мозгу Кацуки, царапая не хуже стекольного осколка. Он даже не нашёлся сразу, что ответить. Чувство растерянности распирало его изнутри, и примешавшаяся к нему горечь и мысль: «Я мог бы лучше» делали только хуже.
Всесильный бы гордился всем их выпуском, даже самыми последними долбоёбами. Гордился бы им, а в особенности — Деку.
Деку рядом снова жутко бубнил, строил теории и выглядел почти нормально, будто не слышал похвалы Цукаучи. Но он слышал, не глухой же. Надо думать, рыжая и насущные проблемы со злодеями снова отвлекли его от тяжёлых мыслей...
Кацуки тряхнул головой и резко встал. Ещё не хватало носиться с задротом, как с писаной торбой! Жив и подстраховал во время операции, и то ладно. Врач сухо кивнул ему, упаковывая лекарства обратно в свой ящик, и Кацуки поблагодарил его ответным кивком.
— Каччан...
— Я к полиции, — буркнул он, касаясь пальцами забинтованной руки. От него теперь сильно несло антисептиками вперемешку с потом, а выглянувшее из-за туч солнце пекло, как на сковородке. По телу разливалась свинцовая усталость, делая ноги и руки почти неподъёмными и притупляя эмоции. Привычные злость и раздражение поугасли и просто тлели. — Как твою морду приукрасят, тоже дуй туда. Или мне одному отдуваться, задрот?
Кацуки коротко оглянулся, поймав взгляд Деку. Идиот правда исцелялся деятельностью — врачу пришлось ухватить его за плечо, чтобы не вскочил и не понёсся с докладом сразу.
— Я скоро! — запоздало откликнулся он, но Кацуки уже отвернулся.
***
Полиция записала показания тщательно, выспросив даже мельчайшие детали. Как, почему, что это за собой повлекло, видели ли ещё что-нибудь странное — поток вопросов, от которого пухла голова, но который был необходим. Поэтому в отель, где им сняли номера на время командировки, Кацуки возвращался с ломотой в висках и твёрдым намерением никого не видеть и не слышать до конца дня. Он многое хотел обдумать, но незадолго до обеда его телефон разразился звонками от Джинса, совершенно не обрадовавшего внезапной просьбой:
— Бакуго, Мидория вышел прогуляться, но его давно нет. Если я правильно понял, он сейчас на маяке, поэтому приведи его. У нас график.
— Не судьба просто позвонить ему? — Кацуки раздражённо дёрнул уголком губ, но прошёл в прихожую. Спорить с Джинсом было всё равно что пытаться сдвинуть с места Фудзияму. — Я не нянька этому дебилу!
— Ты его одноклассник и напарник, — парировал Джинс и отключился. Кацуки не взорвал телефон исключительно из соображений практичности, удержав гневный порыв усилием воли. Хренов задрот, приносящий с собой хаос, хренов упёртый про!
Попытки дозвониться до Деку успехами не увенчались. То ли у него разрядился телефон, то ли он тупо забыл его в номере, то ли засунул в какую-то задницу — Кацуки было насрать на причины, его волновал сам факт происходящего. Поэтому на маяк он отправился, по пути едва не засветив в глаз снова доебавшемуся до него Мономе — того ангелом-хранителем спасла их рыжая староста.
Взамен этого можно было спустить пар на тупом задроте. Кацуки бы так и сделал, но накопившаяся усталость по-прежнему давала о себе знать, и к тому моменту, когда он добрался до места, его хватило только на пинок Деку под зад. Тот явно почувствовал его приближение, потому что пинок стал для него скорее неожиданностью-что-я-тебе-сделал, чем неожиданностью-на-меня-напали. Едва не вспахав носом землю, Деку неуклюже подпрыгнул, потирая себя пониже спины и выпрямился, глядя на Кацуки с привычным бараньим выражением.
— Каччан, вот сейчас правда не за что было.
Кацуки сплюнул себе под ноги, зло фыркнув:
— На звонки бы ответил или не забыл про время, тогда бы не за что. Идиот.
Разумеется, задрот полез проверять телефон и застонал, увидев тот разряженным. Глянув на наручные часы, Кацуки дёрнул здоровым плечом, морщась от ноющей боли в левом, и присел на скамейку. За одним Деку он сюда, что ли, тащился? Тот, поколебавшись, присел на другой край и, опёршись локтями о колени, свесил кисти рук вниз.
Они замолчали.
Небо над головой снова затянуло тучами, и белая громада маяка на его фоне казалась сероватой. Джинс погорячился, говоря, что Деку «на маяке» — туда, на огороженную забором территорию, никого не пускали, но неподалёку от него была разбита небольшая смотровая площадка с видом на море. Сейчас здесь были лишь они вдвоём, и в тишине задрот даже не бесил. Тихо выдохнув, Кацуки откинулся на спинку скамейки, наблюдая за спокойной водной гладью.
Сам он редко бывал спокоен.
— Каччан...
«Блядь. Как сглазил».
— Чего тебе? — он не обернулся, но Деку продолжил, медленно подбирая слова:
— Наверняка ты тоже думал об операции... Всё это выглядит очень подозрительно, не находишь? Сама идея подбора биоматериала... — он запнулся и сглотнул, — ...для новых Ному. Раньше Альянсу никогда не были нужны поставщики, они и так находили людей, и Ному создавались ничуть не реже. С чего вдруг вылезла эта банда Косого? Они ведь просто бандиты, которые хотят побольше заработать!
— Намекаешь, что это всё-таки подстава?
— Предполагаю. Косой мог просто оказаться удачной пешкой, а их целью было что-то другое. Испытание нового прибора для Ному, их реакции на него в стрессовой ситуации?
— Или терроризм.
— Или всё вместе. Ведь в итоге на тайной... нет, даже засекреченной встрече появились герои и полиция.
В словах задрота была правда. Он тоже думал об этом — о ложной информации, слитой полиции либо кем-то из её информаторов, либо даже крысой. Точно так же, как в стенах Юэй оказался предатель, он мог оказаться и среди офицеров, и героев разного уровня. Встреча для перепродажи похищенных людей была преподнесена их группе как неоспоримый факт, но если вдуматься...
Кацуки потёр висок. Всё ещё слишком много белых пятен, чтобы утверждать точно, но для себя он уяснил одно — Шигараки Томура действительно задумал какое-то дерьмо. И здесь не были нужны никакие информаторы, достаточно встретить этого уёбка лично хотя бы раз.
— Может быть.
Иногда с Деку можно было поговорить, как с нормальным человеком. Они переглянулись, и каждый снова уставился в свою точку — Кацуки на море, а задрот себе под ноги. В небе с криками кружили чайки, а от сменившегося ветра наконец-то повеяло не жарой, а прохладой. Кацуки в напряжении гонял мысли в голове, перебирая их одну за другой, и отвлечься от них его заставил судорожный выдох рядом. Он скосил глаза в сторону и раздосадовано поджал губы, уловив в сгорбившейся фигуре Деку прежнюю заторможенность — тот, не глядя, медленно пересчитывал пальцы на собственных руках.
Судить задрота за его скорбь было глупо. Кацуки и сам скорбел, но Всесильный вряд ли бы обрадовался, если бы кто-то из них раскис. Он наставлял их, он учил их жить и быть настоящими героями, несмотря ни на что, но Деку произошедшее будто придавило к земле. Кацуки не хотел этого видеть, но они пересекались слишком часто, чтобы он мог с успехом это игнорировать.
Ну вот какого хрена. Его будто круглолицая укусила!
— Жопу поднимай и пошли, — отрывисто бросил он, убедившись по часам, что до обеда осталось совсем немного. — Я тебе тут сопли подтирать не буду, что бы там Джинс не думал. В следующий раз и ты, и он идёте нахер со своими просьбами!
Задрот вздрогнул и вскинул голову, глядя на вставшего Кацуки снизу-вверх. Моргнул и тут же подскочил с места, бросил прощальный взгляд на маяк и послушно потащился следом. Идти долго в тишине не смог — буквально перед выходом со смотровой площадки он окликнул Кацуки неожиданным:
— Каччан, думаешь, Цукаучи-сан прав?
Кацуки остановился, удивлённо хмурясь. Он не собирался поворачиваться, но чувствовал внимательный взгляд Деку между лопаток и оттого всё же спросил:
— С чего ты это вдруг?
Задрот ведь не умеет читать мысли. Что за тупое совпадение.
— Просто... — Пыль заскрипела под подошвами ботинок Деку, и он поравнялся с Кацуки, то засовывая руки в карманы, то вынимая их, и лицо у него было странным. Снова непонятное выражение, к месту ли или времени сейчас — неясно, потому что вокруг не бегали Ному, но разбирать его Кацуки по-прежнему не хотелось. — Каждый раз, когда смотрю на этот маяк, думаю о Всесильном. Он ведь для нас всех был маяком, Каччан... Не подумай, что я жалуюсь, нет-нет, просто хотел поделиться мыслями... потому что ты можешь понять.
Помимо воли, Кацуки сам поднял глаза к небу. Маяк будто подпирал его высокой плоской крышей, и сердце предательски пропустило удар под тихое задротово:
— И ты для меня тоже маяк. Я уже говорил тебе это, когда мы подрались, и нас Айзава-сенсей под домашний арест отправил. Давно дело было, да?
— Ещё бы детсад вспомнил, — машинально отгрызнулся Кацуки, зябко ёжась, хотя на улице по-прежнему стояла духота. Маяк притягивал взгляд, и в голове бегущей строкой шли недавние воспоминания: его яркий свет в ночи, отлично видный из окна номера. Моргнув, Кацуки опустил голову и увидел подошедшего ещё ближе Деку, наконец-то определившегося, что с руками в карманах джинсов ему удобнее.
Короткую паузу прервал сам Кацуки. Воцарившаяся тишина была какой-то странной и неправильной, приносящей дискомфорт и смятение, и он поступил так, как привык поступать — ощутимо толкнул задрота здоровым плечом в грудь, с глухим нарастающим раздражением отрезав:
— Ты мастак проёбывать атмосферу.
На лице задрота отразилось сначала удивление, и сразу же за ним промелькнула тоска. Не желая больше тратить на него время, Кацуки наградил его хмурым взглядом и быстро пошёл прочь обратно к отелю. Деку, вопреки сегодняшней традиции, не побежал вслед за ним, ограничившись криком:
— Каччан, я не хотел ничего такого!
Вместо ответа тот молча показал ему средний палец.
Блядский день. Однозначно.
И уж его остаток Кацуки точно проведёт в одиночестве, и ничто и никто ему не помешает.
@темы: Свой пейринг, Mini Ship Wars, Бакуго/Мидория, Текст
-
-
11.10.2018 в 20:03- показать как меняется отношение Каччана к Деку: По сравнению с последними главами прогресс, конечно, налицо, но по ходу фика эти отношения никак не прогрессируют дальше.
- написать хороший экшн и показать как замечательно взаимодействую Деку и Каччан: ну, эта задумка частично удалась, но от экшна осталось чувство незавершенности. Т.е. если все писалось ради него, то должна быть какая-никакая развязка, а ее нет. Номы сбежали (?), их поймали (?), убили (?). Я так и не поняла, возможно, пропустила этот момент.
Вообще, чувство, что это часть какой-то большой истории, от которой нам показали лишь небольшой кусочек. Из-за этого второстепенные герои вышли немного плоскими:
Не зашли Монома с Кендо - такие харизматичные персонажи, а у вас они просто мимо пробегали. Вызвал вопросы Джинс - он же вроде как ушел в бессрочный отпуск. Хотя бы одной строкой можно было дать, почему он вернулся к героике.
Больше всего понравился Мидория - вот он вышел замечательно
-
-
11.10.2018 в 20:38Да, именно это изначально и задумывалось. ) Касательно судьбы Ному в тексте есть пара предложений: тут, но я сейчас думаю, что, пожалуй, да, стоило всё же обыграть непосредственно их поимку.
Вообще, это не должна была быть большая история - просто задание, на котором Бакуго и Мидория взаимодействуют друг с другом. Правда, в первоначальном, задуманном, варианте оно было более плотным, и Монома с Кендо тоже играли в сюжете большую роль, но в итоге представленный текст показался мне более удачным.
Больше всего понравился Мидория - вот он вышел замечательно
Спасибо за добрые слова!
И вообще спасибо за такой развёрнутый отзыв! На будущее постараюсь всё учесть и не допускать больше подобных оплошностей. )
Автор "Маяка"
-
-
11.10.2018 в 21:10-
-
11.10.2018 в 21:33Ничего страшного! Всякое бывает, всё в порядке. )
В таком случае, скажу, что задумка с взаимодействием удалась полностью
Спасибо!
Автор "Маяка"