Автор: TodoBaku team
Пейринг, персонажи: Тодороки/Бакуго, Даби, мельком Киришима, Каминари и Серо
Категория: слеш
Рейтинг: PG
Жанр: экшн, юмор, историческая ау
Размер: ~2400 слов
Краткое содержание: Юный идальго Тодороки Шото с трудом выбирается из неприятностей, чтобы попасть в ещё большие.
От автора: японские имена в Америке 17 века звучат странно, но я прошу просто принять это как данность.
В Луизиане вообще и в Новом Орлеане в частности есть пара простых правил, которым стоит следовать, если ты не торопишься на встречу с создателем.Во-первых, если ты креол, то не лезь к каджунам, а если каджун - держись подальше от креолов. И ни те, ни другие не советовали бы связываться с краснокожими, будь то каддо, адаи, маскоги или на кого тебе там повезёт наткнуться.
Во-вторых, вне зависимости от твоего происхождения, вероисповедания или короны, которой служишь, держись подальше от аллигаторов, потому что они сожрут тебя с потрохами, не важно на каком языке ты будешь молиться. В каком-то смысле, то же самое верно и про каддо, адаи, маскоги и прочих.
Шото смотрел на череп аллигатора, прибитый к указателю, и гадал как жизнь привела его сюда, в болота Луизианы, где шансов быть сожранным больше, чем пристреленным.
Сбегая из отцовского дома, он дал себе слово, что не остановится, пока не окажется как можно дальше. И пожалуйста, он на другом конце земли верхом на усталой лошади собирается войти в объятия местного эквивалента преисподней.
Он расстегнул ворот камзола, задыхаясь от раскалённой влажной духоты вокруг, и тут же прихлопнул комара на шее. Эти твари его высосут досуха, раздраженно подумал он, приподнимая поля шляпы и осматриваясь. Всё вокруг казалось таким мирным и спокойным, что аж жуть брала. Шото потрепал по гриве лошадь и мягко толкнул каблуками в бока.
- Давай двигаться, Белла. Волка ноги кормят.
Тряхнув головой, - и в этот миг Шото показалось, что она смотрит на него с презрением высшего разума, - Белла двинулась вперёд.
Можно много рассуждать о том, что за злой гений решил проложить единственный тракт из Орлеана на север через самую болотистую местность в округе. Шото тешил себя мыслью, что скорее всего безумец сгинул где-то среди местных красот. Туда ему и дорога, потому что более даже обезьяна с карандашом и линейкой справилась бы лучше, чем этот парень.
Дорога петляла, обходя деревья по кругу, делала странные изгибы и обходы. Не говоря уже о том, что сама по себе была не очень. Даже с пустыми седельными сумками, Белла шла медленно, увязая в грязи. После сезона дождей сплавляться по реке было бы проще и безопаснее, но нет, мы простых путей не ищем. Так он думал, подходя к мосту на низеньких столбиках, который едва поднимался над бурой болотной трясиной. Даже Белле не понравилась эта идея, а когда даже твоя лошадь считает что-то глупым - значит это действительно феноменальная глупость.
- Ну же, девочка, - вздохнул Шото, направляя её вперёд. - Нам нужно на ту сторону.
Белла фыркнула, показывая, что ей-то как раз и тут неплохо, но послушно пошла.
Когда до более-менее твёрдой земли оставалось всего метров пять, из теней и листвы придорожных кустов появилась фигура и стремительно приблизилась к краю моста, перекрывая проход. В руке у неё был мушкет, и это был весомый аргумент, особенно когда рядом появились ещё двое вооруженных мужчин. Оглянувшись, Шото убедился, что за спиной у него тоже незваные гости.
- Какая радость видеть гостей в наших краях, - заговорила первая фигура, ну прямо радушный хозяин. На подвесном мосту над топкой могилой, воняющей гнилью и падалью - королевский уровень гостеприимства. Незнакомец продолжал: - Но разговаривать с пешим, сидя на коне, невежливо. Слезай. Медленно.
Шото послушно перекинул ногу через седло и соскочил на хлипкий мост, который опасно закачался. Белла фыркнула, замотала головой и сделала шаг в сторону, приблизившись к краю.
- А теперь снимай плащ и повернись кругом. Любое резкое движение, и отправишься плавать с аллигаторами, - незнакомец не пошевелился, но двое рядом с ним подняли ружья, готовясь стрелять.
- Какой послушный, любо-дорого, всегда бы так, - рассмеялся незнакомец, когда Шото сделал, как было велено. А потом веселье пропало из его голоса, снова сменившись строгой деловитостью. - Пистолеты выбрасывай. И нож в сапоге тоже.
С тоской во взгляде Шото проводил пистолеты, тонущие в трясине. Они прошли с ним весь путь до Нового света, и какое разочарование потерять их так бездарно в одном из безымянных болот Луизианы. Нет, этот парень его положительно взбесил, решил для себя Шото, отправляя нож следом за пистолетами.
- Расфуфыренный мальчик, - хохотнул кто-то за его спиной.
- Обвешался оружием, а как дошло до дела, так тише воды и ниже травы, - поддержал его товарищ.
- Небось, уже наложил в свои штанишки от страха, - присоединился третий голос.
- Заткнитесь, отбросы! - крикнул Шото во всю глотку, и все вздрогнули от неожиданности. Воцарилась тишина, разбойники насторожились, но прошел миг, другой, и наглость вернулась к ним.
- Мы задели гордость нашего юного идальго, - рассмеялся главарь, опуская ружьё и расслабляя руку. - Но теперь мне действительно интересно, что такой благородный господин забыл в нашем болоте.
Шото оглядел присутствующих. Всё их внимание было сосредоточено на нём, они расслабились, парни на другой стороне моста уже опустили ружья, готовясь к представлению. Ну шоу здесь точно будет.
- Ищу один кусок дерьма, который долго болтало по Карибскому бассейну на Святой Виктории, а как только ему поджарили яйца испанские фрегаты, так он тут же смылся и спрятал голову в какую-то вонючую задницу. Может слыхали про такого? Его зовут Даби, Величайший неудачник.
Смешки банды разбойников смолкли, как отрезало. Все взгляды обратились к главарю, ожидая его реакции. Тот хмыкнул и щелчком сбил свою шляпу с головы, демонстрируя всем присутствующим ожоги на лице.
- Зря ты раскукарекался, петушок, - улыбка на лице Даби была блаженным оскалом безумца. Ожоги не добавляли ему красоты, если хоть что-то, кроме свинцовой маски, могло тут помочь. - Посмотрим, как ты запоешь, когда я наделаю в тебе лишних дырок.
- А я ведь ещё даже не закончил. - Шото оценивающе наклонил голову к плечу, и видя его спокойствие, Даби медлил. Самоуверенность сгубила многих, особенно наглых пиратов, которые может и лишились палубы под ногами, но всё равно оставались пиратами.
Даби был уверен, что одинокий и безоружный путник не представляет опасности, но будь у него хоть капля мозгов, то пристрелил бы на месте. На счастье Шото, будь у него та самая капля мозгов, то он бы не взбесил столько людей, которые нынче жаждут наколоть его голову на пику. Так себе украшение, если спросить Шото.
- Как настоящий неудачник, он не умеет сидеть спокойно, так что нашел себе ещё больше врагов, но теперь уже из местных. Представляете? У некоторых просто талант бесить всех вокруг.
- На кого ты работаешь? - улыбка на лице Даби исчезла, и он поднял ружьё к плечу.
- Кто больше заплатит, - признался Шото и хлопнул Беллу по крупу.
И без того нервная лошадь заржала и бросилась прочь с опасного мостка. Уворачиваясь от Беллы, Даби отшатнулся, и выстрел ушёл в небо. Как сигнал к началу гонки. Почти следом раздался слаженный залп ещё из двух ружей, и Шото не стал оборачиваться, чтобы выяснять, кто стрелял. До тех пор, пока не в него - его это не беспокоило. Он пригнулся и рванул навстречу Даби, из его рукава выскользнул тонкий стилет. Увернувшись от приклада - чёртов пират орудовал ружьём, как какой-то палкой, - он попытался уколоть, но Даби отскочил, держа дистанцию. Недостаточно, чтобы выстрелить, но всё равно вне досягаемости.
Не, так не пойдёт, обманчивым, скользящим шагом Шото приблизился и рубанул наотмашь. Лезвие звонку ударилось о дуло, металл зазвенел, вибрация прошла по руке, и это чертовски больно! Он зашипел сквозь зубы, и краем глаза, по мимолётному взгляду за его плечо, он заметил-догадался-почувствовал… Шото рефлекторно перекатился в сторону, уходя от удара тесаком. Один из разбойников, без ружья и с кровоточащей раной в плече, чуть его не располовинил. Это была бы дурная шутка, так что он пнул его ногой в колено и, навалившись всем телом, отбросил в сторону.
Мужчина поскользнулся на мокрой траве и рухнул в тряску. И больше Шото он не заботил, и он успел обернуться назад к Даби и как раз вовремя, чтобы увидеть, как тот выхватывает пистолет. Решение пришло мгновенно, Шото метнул кинжал, тот просвистел куда-то мимо, но это было достаточно, чтобы Даби промедлил, уворачиваясь, а в следующий миг, Шото повалил его на землю, и они покатились по грязной дороге, отвешивая друг другу удары.
- Что, петушок, уже не такой голосистый, - сверкая глазами, Даби оскалился, и прямо перед лицом блеснуло лезвие. Шото охнул и перехватил руку за запястье, но тот давил, и нож неумолимо опускался.
- Аааа! - раздался пронзительный вопль, и невольно оба обернулись. Разбойник, оказавшийся в болоте, очевидно не увяз, и даже пытался выбраться, но на него нашлась новая компания - аллигатор ухватил его за ногу и утягивал глубже в воду.
Ну разумеется. Что за историю про Луизиану, если в ней никого не сожрет местная фауна. Шото оправился первым и пинком отбросил Даби прочь. Тот потерял нож, выругался, зато сделав кувырок, он буквально уткнулся носом в оброненный пистолет. У Шото не было ничего, но в стороне лежало разряженное ружьё.
Они переглянулись. И как по команде бросились вперёд. Сжимая руку на дуле ружья, Шото понимал, что не успевает, фатально не успевает, и где-то на подкорке в черепе раздались слова отца “Связываясь с отбросами, кончишь как отброс”. А поверх него, уже другой голос крикнул “Двумордый, пригнись!”.
И Шото послушался, рухнул на землю, как подкошенный. Над его головой просвистела стрела и воткнулась точно в дуло пистолета. А в следующий миг Шото прикладом вырубил Даби, который уже поднял руки в жесте сдачи.
Это было подло, Шото сразу же почувствовал себя последним говнюком. Но потом он вспомнил утопленные пистолеты, и вина как-то поблекла. Тяжело дыша, он разжал руку, и ружьё рухнуло на траву. Шото утёр пот и понял, что его кожа горит, а сам он вспотел, словно его из ведра окатили.
Он оглянулся и через мосток встретился взглядом с алыми глазами. Кошмар. Бакуго Кацки спас ему жизнь и теперь до конца дней будет ему это напоминать. Последние две недели вынужденного общения с этим парнем и его кликой заставили Шото дойти до донышка своей чаши терпения, пробить её и, возможно, немного поседеть. А с этого мгновения, всё станет только хуже. На жалкую долю мгновения, он вообще пожалел, что выжил.
Только теперь, утирая кровь из разбитой губы, он огляделся, оценивая поле боя. Аллигатор уже утащил свою добычу. Приятного аппетита, чтоб ты подавилась, тварина. Второй из тех, кто стоял по эту сторону моста, лежал на животе в стороне и не двигался.
На другой стороне моста четверо индейцев уже осматривали свою добычу и снимали скальпы с убитых. Грязно, но зато им не нужно таскаться с телами, достаточно покидать в сумку несколько волосатых кусков кожи, и вуаля, ты дома герой и уважаемый воин.
Бакуго смотрел на него не отводя глаз и не обращая внимания на остальных. Он оставил собратьев и двинулся по мосту к Шото.
- Что, двумордый, ничего без помощи сделать не можешь? - заявил он, оскалившись и гордо вскинув голову. Злорадство читалось у него на лбу огромными буквами.
- Да-да, я беспомощный, а ты великий, - закатив глаза, произнёс Шото. - Слава мудрым предкам, что они направили тебя ко мне.
- Именно, - Бакуго подошел к бессознательному Даби и поставил на него ногу. - И раз уж я его подстрелил, то он - моя добыча.
Ничего себе губу раскатал! Шото мгновенно посерьезнел, нахмурился и сделал шаг, подходя вплотную. У него были планы на этого побитого жизнью и неравномерно поджаренного пирата. Он собирался доставить пленника живым в Новый Орлеан и сдам коменданту испанской короны, чтобы его вздернули на виселице, как и положено поступать с пиратами. Но за мёртвого Даби ему не дадут и гроша.
- У нас был уговор, - произнёс Шото тихо, сдерживая раздражение. Они стояли практически нос к носу, и Бакуго скалился ему в лицо, а в глазах его сверкали злые огоньки.
- Он разозлил предков.
- Он много кого разозлил. Вставай в очередь! - напирал Шото.
- Но только мне довелось его поймать, - хищный оскал стал ещё шире. - Значит он мой.
Напряжение в воздухе ощущалось на коже, покалывало на кончиках пальцев. Шото подмывало сжать кулак и врезать по этой роже, чтобы Бакуго выплюнул парочку своих белых зубов. Тот, судя по взгляду, примеривался, как вцепиться ему в горло, чтобы вырвать кусок побольше.
- Эй, влюблённые пташки, вы там до утра стоять собрались? - Киришима с тактичностью пушечного ядра вклинился в их яростную битву взглядов. Бакуго мгновенно отвернулся и рявкнул:
- Заткнись, тупоголовый!
На щеках его горел румянец. И Шото не был уверен, что его прерывистое дыхание было от усталости. И может какая-то безумная муха его укусила, но он действовал без единой мысли и так, словно не собирался дожить до рассвета.
Он коснулся ладонью щеки Бакуго, повернул к себе и едва ощутимо коснулся губами его губ. Сразу же отстранившись, Шото приготовился, что его сейчас четвертуют, и его скальп тоже отправится в мешок с трофеями, но вместо этого Бакуго решительно схватил его за лацканы камзола, дёрнул его к себе и поцеловал. Жадно, горячо, врываясь языком в чужой рот, и Шото был рад покориться, послушно двигаясь в такт, прикусывая зубами нижнюю губу. Он не смог сдержать стона, и Бакуго в ответ резко выдохнул, хватая его за шею и приноравливая к своему жадному ритму. Голова у Шото кружилась, губы горели огнём, но прикасаться к Бакуго было такой же необходимостью, как дышать, даже большей. К чёрту воздух, дыхание переоценивают.
Но всё заканчивается, и Шото отстранился, чтобы сделать вдох, а губы Бакуго ещё тянулись к его, касаясь и обжигая дыханием. Но через миг они вспомнили кто они, где находятся и что творится вокруг. Как ушат холодной воды.
Каминари и Серо на другом берегу свистели и по-волчьи подвывали. Киришима махал поднятыми вверх кулаками и кричал “Вперёд, мужик!”.
- Уроды, я вам сейчас голыми руками головы поотрываю! - Бакуго мгновенно отвлёкся, а у Шото появилась минутка пересмотреть свою жизнь и осознать, как он до этого дошёл. И что делать дальше…
- Эй, двумордый? Ты меня вообще слышишь? - и Шото действительно потребовалось усилие воли, чтобы сосредоточится на Бакуго. На его алых глазах, алых губах и алых брызгах крови на щеках.
- Да, - выдохнул он, и мысли его понеслись уже совсем в другом направлении.
- Когда закончишь всё там… Возвращайся, - буркнул Бакуго, отталкивая его в сторону и разворачиваясь, чтобы вернуться к своим.
- Обязательно, - выпалил Шото, и почувствовал себя краснеющим влюблённым мальчишкой.
- О, это так мило. Аж блевать хочется, - раздался усталый голос Даби, и Шото развернулся и чётким ударом сапога отправил его назад в страну снов. Потому что реально бесит.
Впереди у него был долгий путь до Орлеана, придётся взвалить пленника на Беллу, и хотя он отдал свои ружья и почти всю поклажу Бакуго и его товарищам, лишний вес всё равно изрядно их замедлит.
Шото поднял ружьё, которое так и не пригодилось одному из разбойников, пистолет и нашел свой стилет. Так себе замена сгинувшему в трясине, но с паршивой овцы хоть шерсти клок. Шото оглянулся, и на той стороне теперь стоял лишь Бакуго. Расправив плечи, вскинув голову, выражения лица его было не видно, но можно было с уверенностью ставить свою голову на то, что он усмехался. И невольно Шото улыбнулся в ответ и вскинул руку в прощальном жесте. Тот развернулся и исчез во тьме под кронами деревьев.
Шото вздохнул, и отправился на поиски Беллы, которая никогда не убегала далеко, хоть и была той ещё трусихой. Всё-таки, умная у него лошадь. Явно умнее дурного хозяина.
Самое первое правило в Луизиане - не шути с креолами и каджунами, и уж точно не лезь к индейцам. Второе правило - не связывайся с аллигаторами, из их хватки не выберешься. И в принципе это так же верно для Бакуго Кацки.
Название: плохая идея
Автор: TodoBaku team
Пейринг, персонажи: Бакуго/Тодороки
Категория: слэш
Рейтинг: R
Жанр: экшн, ПВП
Размер: 2046 слов, мини
Краткое содержание: мысли Бакуго против его воли снова и снова возвращаются к двумордому.
Примечание: на арт по заявке. надеюсь, заказчику понравится ♥
Послеобеденные занятия всегда тянутся медленнее, чем утренние. Бакуго давно это заметил.Он сидит, навалившись на парту и подпирая голову кулаком, слушая Мика в полуха. Всё равно тот берёт свой материал из песен американских рок-групп, нагнать упущенное не составит труда. Но одно слово всё-таки цепляется и выпадает из общего потока, поэтому Бакуго лениво записывает его на полях. Просто так, для себя.
“Sublime”, выводит он чёрной ручкой, значит “грандиозный, потрясающий”. Чтобы записать это на японском нужны иероглифы “величественный конец”, и он невольно задумывается о других словах, где встречал их: “великолепный”, “восторг”, “пресекать”, “смерть”, “ужасающий”, “отказ”, “абсолютный ноль”...
Бакуго неожиданно морщится, сам не понимая, почему. Не желая думать об этом, он сосредотачивается на болтовне Мика, и поток иностранной лирики уносит его мысли прочь. Беспричинное недовольство угасает и оседает где-то в глотке неясным першением. Но не исчезает насовсем.
***
Лучшие пары - это без сомнений геройская практика. В раздевалке стоит шум и гомон, хлопают дверцы шкафчиков, Иида полирует кому-то мозги очередной нотацией, но слух безошибочно выхватывает из какофонии голос Киришимы за спиной:
― Хэй, Тодороки, что это? ― и Бакуго бросает короткий взгляд через плечо.
У того на пояснице на боках синяки, и тот смотрит на них с недоумением, будто впервые заметил. Так и есть, скорее всего.
― Наверное, ударился во время тренировки, ― Тодороки равнодушно пожимает плечом и наклоняется за брюками. Разговор окончен, Киришима отворачивается и возвращается к своим делам, и Бакуго бы тоже рад, но взгляд его как магнитом притягивает к ногам Тодороки. На внутренней стороне бедра видны ещё синяки, и хрена с два ты кого убедишь, что это тоже от тренировок.
Но даже если кто их и замечает, никто не задает вопросов, хотя эти остолопы и слона в комнате не заметят, если не ткнуть в него пальцем.
― Каччан, ты как, в порядке? ― Каминари толкает его плечом в бок, возвращая в реальность, где каждый придурок считает своим долгом влезть не в своё дело. ― Ты какой-то красный.
― Съебись, сопливый, или я тебе нос в череп вобью, ― рычит Бакуго, чувствуя, как горят уши. Сейчас не время и не место отвлекаться.
***
На дополнительных занятиях они не всегда валяют дурака и играют в нянек, иногда им дают и нормальные задания.
― Это захват флага, ― объясняет Орка, расхаживая перед сидящими на местах учениками. ― Будете работать в парах. Главная задача — найти общий язык с товарищем. Базовое упражнение, но кто-то умудряется не брать даже эту планку.
Орка останавливается напротив Бакуго и возвышается над ним горой укора и неодобрения. Тот фыркает и отворачивается.
Разумеется, ему в пару достаётся Тодороки. Скорее всего, это наказание за грехи из прошлой жизни, потому что никак иначе он себе это объяснить не может.
― Для скорости, пойдем по крышам, ― заявляет Тодороки, и Бакуго вздрагивает. Это первые слова, что они сказали друг другу за весь день, и при этом этот фрик ведет себя так, будто всё абсолютно нормально, будто они продолжают уже начатый разговор: ― У нас будет высокая мобильность, и единственной проблемой останется Инаса.
“Вот ведь командир чёртов”, ― от груди Бакуго поднимается волна гнева и щекочет нёбо, готовясь сорваться с языка бранью.
― Отъебись. Наш лучший план, это когда ты не мешаешься под ногами. ― Вообще-то, и Бакуго готов признать это только самому себе, он рассматривал этот вариант, но решил, что в прямом столкновении с лысой башкой на его территории, они потеряют слишком много драгоценного времени. И он вовсе не собирается продуть просто из-за того, что один двумордый засранец слишком много о себе мнит.
В глазах Тодороки сияют вечные льды и задетая гордость. Бакуго уже буквально слышит эти набившие оскомину фразочки про “командную работу”, “действовать сообща” и прочий бред, которым ему полирует мозги Сотриголова, Орка и вообще каждый встречный-поперечный. Во рту заранее появляется кислый привкус.
― Об Инасе я позабочусь, просто доберись до флага.
― Хэй, я не говорил, что согласен! ― возмущается Бакуго, но Тодороки отворачивается, и невозможно понять, зол он или расстроен.
Не то, чтобы Бакуго было интересно.
***
Звучит сигнал старта, и перед ними открываются двери на площадку. Волна льда взрывается под ногами Бакуго и забрасывает его на крышу здания. Тому остаётся только обматерить самовольство Тодороки и бежать вперёд, перемахивая через переулки на взрывной тяге. Мимо на волне льда проносится Тодороки и бросает на него короткий взгляд из-за плеча, в котором ясно читается “ну и хрен ли ты возмущался”, и Бакуго находит секундочку, чтобы показать отставленный средний палец. А чтобы прописать ему в рожу будет время и после.
Но вроде бы всё идёт неплохо. Флаг маячит уже совсем близко, а остальные неудачники только добрались до нужного здания. Настолько хорошо, что подозрительно, ведь лысой башки нигде не видать, так что Бакуго останавливается, чтобы оглядеться. Для оценки местности, а совсем не потому, что его плечи уже выворачивает от постоянных взрывов.
И он чует. Чувствует кожей как ветер перестает бить в лицо и поднимается вверх к маленькой точке в небе.
― Тодороки! - кричит Бакуго, пригибаясь. ― Пламя!
И тот не медля лишней секунды вспыхивает ослепительным яростным светом, и столб огня устремляется вверх по потокам воздуха, превращается в огненный ураган и закрывает полнеба. Если на чистоту, не только Бакуго застывает на месте, глядя на чёртов огненный апокалипсис над головой.
Но лысой башке хватает полминуты, чтобы развеять пламя, и этого достаточно Бакуго, чтобы выйти из транса, обогнать Тодороки и вырвать флаг прямо из-под носа двухвостой девчонки, которая тут же отправилась за край крыши полетать.
А в следующий миг ледник затмевает солнце. Тень падает на Бакуго, и он смотрит, закинув голову на эту громадину, в то время как ветра лысой башки разбиваются об острые колья и теряют свою силу, дробясь между ледяными наростами на жалкие сквозняки. В такой близости глыба льда кажется даже больше, чем та со спортивного фестиваля. А может она и правда больше, да к тому же растёт, пока лысая башка пытается её облететь.
― Выпендрёжник, ― бросает Бакуго, пробегая мимо Тодороки, но тот слишком занят тем адом и погибелью, который разрастается из его правой руки, чтобы отвлекаться.
Это бесит отдельно, и где-то в груди уже тлеет ненасытное пламя.
***
В раздевалке Бакуго задерживается, потому что плечи болят, и потому что Тодороки слишком долго зависал в душе, регулируя температуру тела. Уходят остальные неудачники, облажавшиеся сегодня, наконец сваливает лысая башка, и воцаряется блаженная тишина. А Бакуго сидит и ждёт, когда Тодороки соберётся. Им всё равно идти вместе, и сопровождающие их Полночь и Сущий Мик никуда без него не пойдут, так что лучше ждать здесь, чем в компании незатыкающегося Мика. Ждать и прожигать в спине Тодороки дыры недовольным взглядом.
― Хорошо поработали сегодня, ― произносит тот, оборачиваясь и продолжая застегивать рубашку.
― Да хера с два, ― бросает Бакуго, глядя ему прямо в глаза, надеясь, что дуболом хоть так почует всю ту злость, что кипит в нём. И Тодороки напрягается, поводит плечами, опускает руки, сжимая и разжимая кулаки.
― Что тебе не понравилось?
― Кроме того, что вы с лысой башкой устроили соревнование по мерянию членами? ― фыркает Бакуго, поднимаясь на ноги. Даже если всё его тело избито и жаждет только лечь горизонтально и не двигаться ближайшую неделю, это не повод отворачиваться от сражения. Преодолевай, что б тебя! Будь героем!
― Ты устраиваешь такое постоянно, ― хмурится Тодороки. ― Прямо сейчас, например.
― Вот и померяем, ― рычит Бакуго и бросается вперёд.
Тодороки этого ждёт и уклоняется от удара правой и тут же подставляет блок скрещёнными руками от пинка ногой. И переходит в атаку, хватает за щиколотку и дёргает к себе, выбивая из равновесия и нанося удар в корпус.
Он не сражается как Бакуго, не ищет слабых мест для удара. И не составляет хитровыебнутых планов, как Деку. Он прёт напролом, полагаясь на силу своей причуды, и когда тебе кажется, что ты его переиграл и готов добить, то он изворачивается и лупит тебя под дых. То ли за счёт звериного чутья, то ли благодаря годам опыта, но в спаррингах один на один Тодороки побеждал Бакуго в восьми схватках из десяти. И боже, как же это бесит!
Кровь кипит адреналином, мышцы поют. Бакуго ревёт и бьёт в лицо, но тот лишь чуть отстраняется и снова идёт на сближение. Тодороки толкает его раскрытой ладонью под мышку, и в плече расцветает огненный цветок боли - сустав смещается, и правая рука повисает вдоль тела безвольной плетью. Бакуго хватает его волосы и дёргает, открывая для удара коленом в бок. Тодороки падает, но почти сразу делает подсечку и сбивает его с ног. Бакуго матерится, долбанувшись затылком об пол, и хочет вскочить, но Тодороки садится сверху, упираясь коленями в плечи, и запускает правую руку в его волосы. Бакуго чувствует, как по коже расползаются колючие иголочки льда, как немеет шея, и всё тело застывает в неловкой позе. Он почти утыкается носом в промежность брюк Тодороки, но всё, что ему остаётся, это прожигать его полным ненависти взглядом.
Тодороки возвышается над ним. В расстёгнутом вороте рубахи кожа блестит от пота, влажные волосы липнут ко лбу, на щеках горит румянец. Мысли в голове Бакуго путаются, ярость горячими волнами растекается от груди и собирается внизу живота, и он в панике понимает, что возбудился. Безуспешно дёргается, но хватка на волосах становится лишь крепче. На отставленной в сторону левой руке Тодороки пляшут язычки пламени, и малейшей искры хватит, чтобы взмокший Бакуго превратился в самодетонирующую бомбу.
Повисает тишина.
Мучительная пауза в воздухе и в мыслях. Бакуго колотит, его бросает то в жар, то в холод. Сердце рвётся из груди то ли от ужаса, то ли от восторга, подступает к горлу, не давая вздохнуть. Озноб пробивает вдоль позвоночника, и волоски на загривке встают дыбом от холода на коже и ледяного комка ужаса в кишках.
Бакуго не знает, что делать, поэтому делает то, что привык. Он поднимает руки и вцепляется дрожащими пальцами в ремень на брюках Тодороки, еле справляется с пряжкой и растёгивает ширинку. Правая рука болит так, будто её окунули в кипяток. Тодороки никак не помогает и не мешает, лишь тяжело дышит и тяжело смотрит, его грудь вздымается и опадает, губы чуть приоткрыты, а глаза темны от похоти.
Капля пота срывается с его острых ключиц и разбивается о лоб Бакуго. Он бы душу отдал, чтобы впиться зубами в эти ключицы и заставить Тодороки снова стонать и кричать его имя. Эта мысль бьёт на вылет, и в голове становится легко, и пусто, и горячо.
Наконец, Бакуго высвобождает его член из трусов и жадно открывает рот, приглашая. И только теперь Тодороки сдвигается, смещает вес и наклоняется чуть вперёд, опираясь рукой на кафель. Головка члена касается его губ, и Бакуго облизывается, касаясь языком солоноватой кожи.
Их обоих прошивает электрическим разрядом, он ощущает это всей кожей и открывает рот шире, приноравливаясь к члену во рту. Он старается глубоко дышать и не закрывать глаза, потому что хочет видеть на лице Тодороки дикую и острую смесь отчаяния, желания и триумфа победителя. Бакуго упивается этим зрелищем, давится им и смеётся, чуть ли не задыхаясь от резких толчков.
Ритм становится рваный, Тодороки бормочет что-то про “близко” и пытается отстраниться, но Бакуго хватает его за бёдра и удерживает на месте, пока тот кончает ему в глотку. Семя течёт по щекам, но прямо сейчас его больше заботит как добраться до туалета, не кончив в собственные штаны.
Когда он возвращается в раздевалку, Тодороки уже привел себя в порядок, завязал галстук и кое-как расчесал всклокоченные волосы. Это плохо помогло, и оба они выглядят так, будто подрались или потрахались, и зная их репутацию, все подумают первое.
***
Сущий Мик не перестаёт ворчать, что пришлось столько ждать. Полночь мимоходом отмачивает шуточки про пламенную юность, а Бакуго хочет лезть на стену. Вместо этого он держит лицо и даже ничего не говорит, когда в автобусе Тодороки садится рядом. Его точёный профиль напоминает статую. В ушах наушники, он спокоен и расслаблен, будто ничего не случилось. Опять.
Добравшись наконец до своей комнаты в общаге, Бакуго падает на кровать, утыкаясь лицом в подушку, и беззвучно орёт. То что у них ― это ненормально и нездорово. Он сам не знает, почему оно началось и продолжает случаться. И его уже бесят вопросы без ответа.
Прямо над ним в своей комнате Тодороки, наверное, ложится спать как ни в чём не бывало. Или его сейчас тоже трясёт, и он рвёт на себе волосы и не находит места. Но хрен его разберёт, ведь завтра утром он снова будет таким же, как и всегда. Но закрывая глаза, Бакуго представляет другого Тодороки, которого может видеть только он ― в ореоле двухцветных волос, разметавшихся на подушке, с алыми губами и блестящими глазами.
И вспоминая его лицо в раздевалке, Бакуго чувствует мелочное злорадство, что если уж его жизнь пошла ко дну, то он в этой лодке тонет не один.
Он утащит двумордого засранца с собой.
Название: Галстук тоже на что-то годится
Автор: TodoBaku team
Форма: рисунок
Пейринг, персонажи: Бакуго/Тодороки
Категория: слэш
Рейтинг: PG
Размер: 779x950 px
Название: 12-85-00
Автор: TodoBaku team
Форма: рисунок
Пейринг, персонажи: Бакуго/Тодороки
Категория: слэш
Рейтинг: PG
Размер: 658x856 px
Примечание: музыкальное сопровождение: Хамелеон - 12-85-00
@темы: Визуал, Свой пейринг, Mini Ship Wars, Тодороки/Бакуго, Текст
-
-
08.10.2018 в 15:43*прижал к груди каждую работу и облил слезами*
Bajo el sol
пришлось немного отключить мозг, чтобы просто расслабиться и подрочить на образы, но понимаю, что иначе глобус на сову не натянулся бы
плохая идея
Я бы сказала, что тут у нас porno with plot. Охуенный текст, охуенный рейтинг, с которого забываешь как дышать. Невероятно красивый Тодороки и Бакуго у которого сносит крышу настолько, что он забывает про боль в плече. Спасибоспасибоспасибо
Арты бесподобны. Точно в кинки
-
-
15.10.2018 в 21:24Пичооооооот!
12-85-00
О этот телефон