Название: Не робей!
Тема: Свободная тема: канон
Автор: Uraraka team
Форма: рисунок
Пейринг, персонажи: Мидория Изуку/Урарака Очако
Категория: гет
Рейтинг: G
Размер: 710х750
Название: Hairstyle
Тема: свободная тема: канон
Автор: Uraraka team
Форма: рисунок
Пейринг, персонажи: Урарака Очако, Тодороки Шото
Категория: джен
Рейтинг: G
Жанр: портрет
Размер: 1483х1168
Название: Очако и ее кошачий гарем
Тема: Свободная тема: AU
Автор: Uraraka team
Форма: рисунок
Пейринг, персонажи: Урарака Очако
Категория: джен
Рейтинг: G
Размер: 1252х1750
Комментарий: Кошачье АУ
Название: Я (не) в порядке
Тема: свободная тема: постканон
Автор: Uraraka team
Бета: Uraraka team
Пейринг, персонажи: односторонний Урарака Очако/Тодороки Шото, Тодороки Шото/Яойорозу Момо, мельком Мидория Изуку
Категория: гет
Рейтинг: PG-13
Жанр: slice of life, ангст
Размер: 1 660 слов
Краткое содержание: Урарака влюблена.
Предупреждения: Возможен OOC персонажей.
Комментарий: Постканон, второй год обучения в Юэй.
— Урарака-сан, всё в порядке? — Деку заглянул ей в лицо с беспокойством. У него на скуле зрел здоровый синяк, на разбитых губах запеклась свежая корочка крови, а левую руку он держал подозрительно осторожно. Ему бы самому к медикам, — для Очако не было оправданием то, что раньше он получал травмы страшнее, — но сейчас в машины скорой помощи забирали тяжело пострадавших, и другим приходилось ждать. Вокруг царил шум, мешающий сосредоточиться: разговоры громкие и тихие сливались в один плохо различимый гул, кто-то ругался, кто-то нервно, надрывно смеялся, выли сирены полицейских машин. Очако чувствовала себя очень, очень уставшей. Левая щека, горящая огнём ещё с четверть часа назад, — проехалась лицом по земле при падении — сейчас онемела, и улыбнуться было больно. Отшутиться тоже не оставалось сил, и поэтому она просто кивнула и ободряюще коснулась здорового плеча Деку. Поймала его посветлевший взгляд, разглядела проступившее на лице облегчение и ничего не сказала о том, как тяжело опираться на левую ногу. Даже сидя на потрескавшемся бордюре в наиболее удобной позе — опираясь о него правой рукой и перенеся весь вес на эту сторону.
«Не думай обо мне, — постукивала в голове мысль, — я в порядке. Вон, и бока касаешься... Что с твоими рёбрами на сей раз, Деку-кун?..»
Что с его рёбрами, Деку не сказал, и спрашивать было бесполезно. Он вообще не любил говорить о себе — отошёл сразу же, как его позвал Мирио, оставляя Очако наедине со своими мыслями. Работа героев на сегодня была окончена: злодеев забрала полиция, гражданские спасены, а восстановлением разрушений в квартале займутся городские власти. Ощущая тупую, неприятную пульсацию в больных ноге и щеке, Очако терпеливо ждала своей очереди к медику и осматривалась вокруг.
Пострадавшие с лёгкими травмами тоже постепенно редели. Разговоры становились тише, и даже стало слышно, как скрипит покосившаяся от чьей-то атаки вывеска на противоположной стороне улицы. Этот унылый, повторяющийся скрип отчего-то вбуравливался в мозг, раздражая, и Очако тихо вздохнула. Покосилась на неприветливо серое небо, чуть поёжилась от пробирающейся под костюм прохлады и вздрогнула, когда сзади под чьим-то весом заскрипели пыль и мелкие камешки.
Над ней стоял Тодороки.
Сердце Очако предательски сжалось и пропустило удар, а потом забилось учащённо и сильно. Ей показалось, что этот звук громкий настолько, что может заглушить даже навязчивый скрип вывески, но то, конечно же, были глупости. Тодороки, не меняясь в лице, просто кивнул ей в знак приветствия, переступил через бордюр и сел рядом. Правый рукав его костюма был порван, и под болтающимся на нитках куском ткани виднелся глубокий, только-только начавший покрываться корочкой порез.
Их взгляды пересеклись, и Очако почувствовала, как внутри всё замерло. Тодороки был близко, очень близко, и он сказал ей, истолковав её взгляд по-своему:
— Просто царапина, — дёрнул здоровым плечом, — пустяки.
Она одеревенело кивнула, разомкнула губы для ответа и тут же поморщилась от стрельнувшей по левой стороне лица боли. Тодороки удивлённо выгнул бровь, удобнее переставил ногу и коленом задел ногу Очако. И это — о, это были искры из глаз едва ли не в прямом смысле! Так на несколько мгновений показалось Очако, когда боль ещё большая кольцом огня охватила лодыжку, и она громко охнула, едва подавив вскрик. Хотела было машинально схватиться за пострадавшее место, но в последний момент торопливо отдёрнула руку, едва не заехав внезапно подавшемуся к ней Тодороки по носу. Его спокойное выражение лица исчезло, уступив место лёгкому волнению и смущению, и Очако накрыло настоящей смесью чувств — от всего: боль, стыд-чуть-не-поставила-ему-синяк и неправильная, горчащая радость, поднявшаяся с самых глубин души.
Тодороки беспокоился за неё.
«Как за товарища», — царапнул изнутри черепной коробки внутренний — здравый смысл — голос. А потом Очако сама неловко дёрнула ногой и уже едва не взвыла — боль усилилась, растеклась по лодыжке ещё шире и, кажется, не собиралась теперь успокаиваться. Морщась и кусая губы, Очако неловко коснулась пальцами голенища сапога, но не решилась снять его и лично осмотреть повреждения. Она не медик, сапоги сшиты не так, чтобы их можно было снять легко и безболезненно в таком случае...
— Урарака, — голос Тодороки прервал её мысли. Она вскинула голову, ловя его взгляд — сосредоточенное беспокойство и отголоски вины, — прости.
— Всё нормально, — всё-таки ответила Очако, и боль в лице добавила ей гаммы ярких ощущений. Ох, да она как какая-то старая развалина! — Я... уже к врачу скоро.
Тодороки оглянулся, махнул рукой женщине-медику у скорой, но та очень деловито копалась в своём чемоданчике и, кажется, не видела их. Возле неё зашнуровывал кроссовок только-только вылеченный пацан лет тринадцати. Можно было покричать, но Очако не считала свою ситуацию настолько плачевной. Она будущий герой, в конце концов!
— Не волнуйся, — повторила Очако. Тодороки снова посмотрел на неё, чуть хмурясь, и предложил:
— Льда?
— Да нет, — она осторожно махнула рукой. — Не стоит. Лучше пусть специалист посмотрит, я не думаю, что это... что-то очень серьёзное.
Они замолчали. Поднявшийся ветер взлохматил волосы, поднял лёгкую пыль и заставил злосчастную вывеску скрипеть ещё пронзительнее. Затаившись на одном месте и наблюдая за копаниями медика, Очако продолжала ждать, чувствуя тепло Тодороки рядом — он не отсел далеко, но теперь вёл себя осторожнее. Их сложно было назвать близкими друзьями, но за два года они всё равно стали хорошими товарищами, и эта совместная миссия была далеко не первой. Пару раз даже дрались бок о бок.
Очако не понимала, как её угораздило влюбиться в Тодороки.
Он никогда не показывал ей большую часть себя. Говоря начистоту — Деку или Иида зачастую понимали его намного лучше неё, но внутри Очако билось отчаянное, почти страстное желание узнать и понять. Тут бы говорить хотя бы о дружбе, но Очако не видела смысла обманывать себя: ей хотелось большего.
Большее у Тодороки уже было. И от этого на сердце было горько и хорошо одновременно.
— Пошли, — неожиданно сказал он, вырывая её из омута мыслей. Очако дёрнулась, прикусила от новой вспышки боли щёку изнутри и удивлённо на него взглянула. Тодороки поднялся на ноги и с самым серьёзным видом протягивал ей руки, — я отведу тебя к врачу. К этому ещё люди вон идут...
И правда. С правой стороны улицы ковылял парнишка из Кецубуцу.
— ... поэтому ждать можно очень долго. Ты как Мидория — у него вообще трещины на рёбрах опять сегодня нашли. Мирио-семпай отправил его провериться, когда я шёл мимо.
Кто бы сомневался. Очако качнула головой, вспоминая, с каким сосредоточенно-деловым видом Деку уходил за Мирио и даже скрывал, что пострадал сильнее, чем на первый взгляд. Она бы могла сказать, что почти привыкла к этим его самоубийственным поступкам на заданиях... но это было бы ложью.
Самоотверженный и светлый Деку.
«... И глупая я», — кусая губы, Очако ухватилась за протянутые руки Тодороки. Наряду с беспокойством за друга в её душе продолжали трепетать пресловутые бабочки — так неправильно! Она была бы рада вытравить их прочь, но не получалось, сколько бы она ни старалась. Слишком сильное желание, слишком-слишком...
Всё — слишком.
Очако поняла это, когда неуклюже встала, стараясь не опираться на больную ногу, и Тодороки закинул её правую руку себе на плечо. Крепко придержал за талию, не давая сильно шататься и терять равновесие, и в каждом жесте его были спокойствие и уверенность. Разве что заглядывать Очако в глаза он больше не спешил — может, смущался и скрывал это, а, может, сосредоточился на помощи; она не была ни в чём уверена. У неё вообще вышибло из головы все мысли, и остались только ощущения его тепла, прикосновения к его боку, его пальцев, крепко сжимающих её предплечье...
Очако хотелось и остановить этот момент, и улететь на своей причуде в стратосферу. Быть близко-близко к Тодороки — и оказаться от него как можно дальше ради своего и их с Яомомо блага.
До скорой они доковыляли в молчании. Очако использовала причуду, чтобы немного облегчить свой вес и путь, и уже спустя пару минут вокруг неё суетилась врач; издали слышался вой ещё одной машины. Тодороки попытались было осмотреть за компанию, но он спокойно отказался и пояснил, что на этой миссии у него всё обошлось.
— Я, — сказал он, — в порядке. Что с гражданскими? Другими героями?
— По переданным данным, только один герой в тяжёлом состоянии, у остальных травмы средней и лёгкой степени тяжести, — врач быстро осматривала и ощупывала изрядно припухшую лодыжку Очако, и та стискивала зубы почти до скрипа — ощущения были не из приятных. Чужие прохладные пальцы, обтянутые хирургическими перчатками, сильно контрастировали с раскрасневшейся и, по ощущениям, горящей кожей. — А из гражданских...
Она сказала: динамика в основном положительная. Другие медики передают, что сделают всё возможное и позже обязательно дадут информацию в СМИ о состоянии пациентов, а пока нужно просто ждать и надеяться. Пожелала выздоровления и Очако, погрозив ей вытащенным из аптечки шприцем:
— А вам лечиться, ещё многим людям будет нужна помощь. И вам, — колпачок шприца оказался направлен Тодороки в грудь, — тоже стоит себя беречь!
— Я берегу, — серьёзно кивнул Тодороки. Он остался дождаться, когда Очако сделают укол, наложат тугую повязку на ногу и обработают щёку, и... Ох, ей не стоило обольщаться — а глупое сердце колотилось сразу где-то в горле, стоило снова поймать его взгляд.
Очако закрыла глаза, слушая скрип вывески на ветру. Врач легко касалась ран на её лице смоченным в растворе тампоном и приговаривала, что даже шрамов не останется, и она снова будет красавицей лучше прежнего. И Очако тихо-тихо посмеивалась, получая в ответ сердитое шиканье.
Она слышала, как у Тодороки зазвонил телефон — простенькая, стандартная мелодия. Он захлопал себя по бокам, ища его, и Очако могла представить эту картину легко и без проблем, словно смотрела. Зашуршала ткань костюма, пиликнуло открытие вызова, и голос Тодороки заглушил слова врача:
— Да? Яойорозу, да, мы закончили... Я? А, как я...
Даже если внешне он был спокоен, Очако слышала в его голосе улыбку. Представляла, как она отражается в его глазах, и он светится словно изнутри. Открыть глаза и проверить — и...
«А что — „и“...»
Грудь сдавила привычная горечь. Наивные, толком не имеющие формы надежды каждый раз рушились при виде идеальной, словно на картинке, пары Тодороки и Яомомо; и Очако правда была рада, очень рада за их счастье, но не могла себя пересилить.
Пока.
«Да. Пока».
Она сильная и обязательно со всем справится. Со злодеями, с тяготами геройской жизни, с финансовыми проблемами семьи, но в первую очередь — с самой собой. Чтобы перебороть большие трудности, нужно начать с малого и выцарапать из себя неправильные, только мешающие чувства — чем не цель?
Очако рвано выдохнула, когда врач прижгла ещё кровящую ранку на подбородке. Хотелось верить, что от новой неожиданной боли, но не более.
— Вы в порядке?
— Да, вполне.
Мерзкое «Нет, я не в порядке», рвущееся откуда-то изнутри, заглушил пронзительный скрип вывески.
Название: Ведьмина сказка
Тема: Свободная тема: AU
Автор: Uraraka team
Бета: Uraraka team
Пейринг, персонажи: Односторонний Урарака Очако/Тодороки Шото
Категория: гет
Рейтинг: G
Жанр: Фэнтези!АУ, сказка в сказке
Размер: 1911 слов
Краткое содержание: – А расскажите что-нибудь.
– Сказку на ночь? – смеется Очако.
– Можно и ее.
Комментарий: по внутрикомандной заявке: ведьма!Урарака/принц!Тодороки. Фэнтези!АУ, тихо накладывать на него заклятие защиты от несчастий. «Пусть они обходят тебя стороной».
Тихий стук в дверь — два легких удара костяшками по дереву. Очако отставляет чашку с травяным чаем в сторону и оглядывается на окно — за ним уже совсем стемнело. Незваный гость терпеливо выдерживает паузу и стучит снова. Очако поднимается из-за стола, берет посох и проходит к двери. Щелкает тяжелый засов — время настало неспокойное, и даже ведьме лишняя защита теперь не помешает. Еще сомневаясь, она медлит, но все же приоткрывает дверь — холодный зимний ветер заставляет ее поёжиться — и осторожно выглядывает наружу. Свет падает на порог, освещает темный силуэт, и Очако облегченно вздыхает.— И что же привело вас в столь поздний час, ваше Высочество? — улыбается она, отступая в сторону и пропуская гостя в дом.
Он переступает порог, и пока Очако закрывает за ним дверь, снимает с головы широкополую шляпу и отряхивает с нее снег. Она замечает, что вид у него изнуренный, лицо осунулось, волосы спутались — видно, не первый день в пути.
— Вечер добрый, госпожа Урарака, — в голосе Тодороки, напротив, кажется, нет и тени усталости. — Я снова к вам за помощью, а после — тотчас же уйду.
— И даже не передохнете? — цокает языком она, глядит на него неодобрительно и качает головой.
Он колеблется. Бросает быстрый взгляд на очаг, на котелок, подвешенный в нем. Ужин простой, но сытный, уже разогрелся, и маленький домик наполнился его ароматом.
— Дела не ждут... Но если только недолго.
Очако хмыкает себе под нос и отправляет гостя умыться да руки помыть, сама же на стол пока накрывает. Тодороки немногословен. За ужином только упоминает, как далеко продвинулся в своих поисках, — она лишь слушает да изредка кивает — да жалуется: последнее время кажется ему, что ходит кругами. Очако разводит руками — всякое бывает.
Уж минуло полгода, как Шото Тодороки — принц крохотного королевства на границе Запретного леса — прознал о принцессе неземной красоты, похищенной и удерживаемой в плену злым магом. Полгода, как он выдвинулся в путь. Но за это время ни ему, ни кому бы то ни было другому не удалось найти и следа ни принцессы, ни мага. Но Тодороки не собирается так просто сдаваться. Вот такие уж они — принцы благородных кровей.
Очако вздыхает. Составляет чашки-тарелки на полку, сметает крошки со стола. Тодороки, заботливо усаженный в кресло у очага, ждет, пока она закончит. А Очако не торопится — за окном разбушевалась метель, и ей не хочется отпускать его никуда в такую погоду.
— Все как обычно? — спрашивает она, отряхивая ладони. — Броню укрепить, меч заворожить, коню сил прибавить?
— Все так, — соглашается принц, слегка улыбаясь.
— Ваше Высочество, — Очако смотрит на него свысока, уперев руки в бока, но в голосе слышится смех, — себя не жалеете, так хоть животинку пощадите: не выгоняйте ее из стойла в такую морозную ночь. Останьтесь здесь до утра, никуда за это время ваша драгоценная принцесса не денется.
Тодороки хмурится, но понимает — спорить с ведьмой бесполезно, и он ей здесь не закон. Да и, будь эта метель неладна, есть толика правды в ее словах. И потому все-таки соглашается.
Очако довольна: по крайней мере, сегодня она может не переживать, что он замерзнет где-нибудь в снегах или сорвется с обрыва. Тодороки будто читает ее мысли:
— И все же вам не стоит так волноваться обо мне. — Он закатывает рукав и указывает на красную нить, обвязанную вокруг запястья. — Ваш амулет на удачу меня еще ни разу не подвел. Благодаря ему, всегда возвращаюсь целым и невредимым.
Очако хмыкает — конечно же он работает, ведь она знает, что делает, и мало кто сравнится с ней в ведьмовском мастерстве. Очако отсылает гостя спать, сама же начинает колдовать над латами. Они совсем легкие и хлипкие: ткни кто копьём — развалятся. Она качает головой. Не королевское это дело — в одиночку против темного мага выступать. Но на ее предложение нанять рыцаря в подмогу Тодороки всегда лишь отмахивается.
— Госпожа Урарака, — голос принца отвлекает ее от раздумий, — а расскажите что-нибудь.
— Сказку на ночь? — смеется Очако.
— Можно и ее.
Очако в задумчивости чешет нос кончиком ногтя — не привыкла она рассказывать сказки...
— В одном далеком-предалеком королевстве... жил-был прекрасный принц. Он был, как и подобает всем принцам, смел, храбр, а порой даже и безрассуден.
— Как я?
Очако поднимает глаза от своей работы и пару секунд сидит неподвижно, словно задумавшись, уставившись в пустоту.
— Да, совсем как вы. Вот только... В отличие от вас, это был очень глупый принц.
Со стороны Тодороки раздается тихий смешок. И она продолжает свой рассказ:
— Жизнь принца протекала тихо и размеренно. Он много учился, иногда сопровождал отца в его поездках. Порой в королевстве проводились балы и турниры, в которых и он принимал участие наравне с остальными. Да, его жизнь была не слишком насыщена событиями, но он к тому и не стремился. Он просыпался каждое утро на рассвете и желал, чтобы новый день не был пройден зря. А потом очень старался, чтобы этого не произошло. Потому что принц знал: одних желаний мало, надо и самому прилагать усилия, чтобы они сбылись.
— По-моему, вы его слишком идеализируете.
— Возможно, — улыбается Очако, — ведь я его совсем не знаю.
Однажды к принцу в окно влетела маленькая пестрая птичка, дабы спрятаться от дождя. Он позволил ей остаться у себя и обсохнуть, а в ответ она спела ему свою лучшую песню, на которую только была способна. С тех пор птичка прилетала к нему каждое утро, принц всегда держал свое окно открытым для нее. Она садилась на подоконник или в изголовье его кровати, чистила пёрышки и выводила для него чудесные трели. Принц привык к ней, и эта пташка стала ему настоящим другом, а маленькая птичка всем своим крохотным существом полюбила прекрасного принца. Так они и жили, пока в один прекрасный день, а может быть, ужасный, не прошла молва о волшебной синей птице — птице, дарующей своему хозяину процветание и удачу. Слухи дошли и до принца. И загорелся он идеей отыскать и поймать эту чудную птаху. Ведь с ней он сможет столько всего изменить — так ему казалось. И вот собрался принц в путь. Путешествие обещало быть опасным, ведь никто не знал, где водится эта птица счастья. Маленькая птичка очень беспокоилась за своего принца, пыталась отговорить, да только он ее не понимал, и упрямый был донельзя — даже если бы и понял, все равно не послушал.
Очако останавливается — в горле пересохло. Наливает из кувшина воды — прохладная — жадно пьет. Тодороки не слышно. Быть может, уснул уже? Оно и к лучшему.
— И принц все-таки отправился на ее поиски?
Она прикусывает язык. Сглазила. Не спит.
— Конечно. И маленькая птичка с ним — не могла же она отпустить его совсем одного? Принц проскакал много миль. На север, юг и запад. Но ничего не найдя, каждый раз возвращался назад. А птичка, прятавшаяся от порывов сильного холодного ветра у него за пазухой, грела его своим теплом. Но больше она не пела.
— Он расстроил ее?
— Да, ведь ему было ее недостаточно. Принц хотел найти другую птицу, более чудесную, нежели она. И от этого у нее разрывалось сердечко. Но оставить его она не могла.
— Ох уж эти женские заморочки! — вздыхает Тодороки.
— Вам, принцам, этого уж точно не понять, — смеется Очако, отставляет латы в сторону — они смазаны и заколдованы, теперь так легко не пробить. — И теперь для них оставалась только одна дорога: та, что вела на восток. Долго ли, коротко ли следовали они этому пути, но, в конце концов, достигли края — дальше был лишь бескрайний океан. Принц расстроился, но тут уж ничего не поделаешь. А потому остался там на ночлег, чтобы на заре с новыми силами двинуться обратно. Утром его разбудил громкий щебет. Он распахнул глаза и оглянулся, но никаких птиц поблизости не увидел. И тогда он запрокинул голову. И увидел. Там, в небе, над этим краем мира в облаках раскинулся волшебный сад. Ну как — сад? — Очако снова смеется. — Одно тоненькое деревце да пара кустиков. А вокруг кружат синие птицы. Но принц не обрадовался своей находке, а опечалился еще больше. Ведь одно дело — не найти ничего, и совсем другое — найти, но не дотянуться. Принц заметался по берегу, не зная, что теперь делать. Счастье, как ему казалось, было столь близко. А маленькая птичка видела его мучения, и сердце ее сжалось от тоски. И тогда она отдала ему свои крылья, чтобы принц смог подняться ввысь и заполучить свою синюю птицу.
Тодороки приподнимается на локте и смотрит на нее с удивлением:
— Как же она это сделала?
Очако подходит к нему, садится на краешек кровати. Улыбается очень мягко и тихо произносит:
— Просто маленькая птичка была на самом деле волшебной. Не такой сильной, как синяя, но все же. Ее волшебства хватало на один раз. Принц когда-то знал об этом — прочел давным-давно в одной книге, но забыл. О самом важном и забыл. Глупый он был, понимаете?
Принц вернулся в королевство с синей птицей. Специально ради нее был разбит прекрасный сад, куда ее выпускали, но, чтобы не улетела, подрезали крылья. Ее кормили самым лучшим зерном, а на ночь закрывали в золотой клетке. И поначалу она приносила удачу принцу — дела у него спорились. Но постепенно он начал замечать, что оперение ее блекнет, аппетит попадает. Стала птица счастья чахнуть в его великолепном саду.
— Что же с ней произошло?
— Может, она просто не хотела находиться в неволе? И на том чахлом деревце ей было куда лучше, чем в золоте и роскоши королевской клетки? Ведь принц похитил ее...
— Совсем как мою принцессу, — тихо произносит Тодороки.
Очако хмурится, сжимает кулаки и произносит чуть громче, чем хочется:
— Или наоборот?
— Что вы имеете в виду?
— Может, ей хорошо с этим магом? Может, он ее не похищал, а она сама ушла к нему? И теперь им приходится скрываться от всяких принцев, которые хотят их разлучить, полагая, что совершают благородный поступок?
— Чушь, — Тодороки фыркает. Он раздражен. — Так не бывает. Мы говорим о принцессе, а не о простой... — он бросает на нее быстрый взгляд и замолкает. — Так чем там сказка закончилась?
Очако встает и, возвращаясь на кухню, бросает:
— Больше некому было петь принцу.
Больше они не разговаривают. Она сидит за столом, ждет, пока Тодороки заснет, пока дыхание его выровняется. Затем достает из ящичка маленькие ножницы и кладет их в карман. Отпирает дверь, выходит наружу — метель давно прекратилась. Снег громко хрустит под ногами. Очако проходит в загон с лошадьми, осторожно гладит по короткой шерсти, перебирает пальцами гриву верной спутницы принца, заглядывает в ее мудрые глаза.
Было бы проще, если бы Тодороки согласился на помощь рыцаря. Тот освободил бы принцессу, и она влюбилась бы в него. Но принц предпочитает все делать сам.
Было бы куда лучше, если бы Очако сама оказалась принцессой. Хоть похищенной, хоть заколдованной. Но она не была.
Было бы... Но не будет.
Очако вздыхает. Покормив и напоив лошадей, выходит на улицу.
«Возьми клубок красных ниток», — так наказывала ей мать.
Она подходит к двери своего дома и стряхивает с ручки снег. У ее основания едва заметной полоской завязана уже повыцветшая нить. «Распусти его и обрежь с двух концов. Один повяжи у себя». Очако достает из кармана ножницы. Перерезает тонкую нить. Ёжится от холода, забегает обратно в дом.
В тепле она сидит на корточках, греет руки у огня. Кусает губы, время от времени кидая взгляд в сторону Тодороки. Наконец, поднимается, проходит к нему и снова усаживается на кровать. Тодороки спит спокойно, и рядом с ним тепло. Некоторое время Очако наблюдает за ним, любуется не своим прекрасным принцем. Потом берет его за руку, обводит указательным пальцем линии жизни и сердца на ладони. «А второй конец отдай любимому человеку». И разрезает красную нитку на запястье. «Так он всегда найдет дорогу к тебе». Очако наклоняется к лицу Тодороки и легонько прикасается губами к скуле.
— Пусть все беды и несчастья обходят тебя стороной, мой глупый-глупый принц.
Тодороки просыпается на рассвете. Прохладно. Огонь в очаге давно погас. Он проходит на кухню — Очако нигде нет. Наскоро завтракает остатками вчерашнего ужина и собирает свои вещи.
Тодороки окидывает напоследок взглядом дом и оставляет на столе два золотых. Выходит на улицу. Седлает лошадь. Немного помедлив, он поворачивает на восток. Почему-то Тодороки уверен, что в этот раз он найдет то, что ищет. И, отъехав, забывает дорогу назад.
@темы: Визуал, Свободная тема, Fucking Fest '18, Команда Урараки, Текст
-
-
03.05.2018 в 15:39-
-
03.05.2018 в 19:06хммм
а вообще если так подумать, получается, что Очако эту сказку больше для себя рассказала, чтобы отпустить Тодороки, чем чтобы его в чём-то убедить.
с одной стороны, сказка в сказке, с другой - грустно всё как-то.
но спасибо
-
-
05.05.2018 в 21:39Спасибо вам за прочтение
Сиоми, благодарю)
Автор
-
-
09.05.2018 в 17:04Ооооо! Очень круто!
Я (не) в порядке
Хуже безответных чувств, могут быть только безответные чувства к человеку в отношениях
Короткий и яркий момент слабости отлично показать получилось.
Спасибо
Ведьмина сказка
Глупый, глупый принц Тодороки. С другой стороны, если за столько времени он так ничего и не понял, то фиг с ним
Грустная, но такая правильная концовка
-
-
09.05.2018 в 18:23Автор "Я (не) в порядке"