Bakugo Team
Название: Трудности понимания
Тема: свободная тема
Автор: Bakugo Team
Бета: Bakugo Team
Пейринг, персонажи: фем!Бакуго Кацуки, наг!Тодороки Шото и прочие
Категория: джен, прегет
Рейтинг: PG-13
Жанр: космическое АУ, фантастика, экшн
Размер: миди, 14835 слов
Краткое содержание: Кацуки спасла неудачного инопланетянина.
Предупреждения: это только первая часть; ООС, нецензурная лексика, Бакуго с протезами
Комментарий: Спасибо команде за весь фест, вы удивительные!
На разных планетах и время течет по-разному. Где-то один год длится три земных, а в простых сутках может быть больше пятидесяти часов, а где-то — наоборот, чуть больше шестидесяти минут. Некоторые расы вообще не имеют такого понятия и не способны его ощутить, а рядом с черными дырами времени не существует, его сплющивает вместе со светом, пространством и незадачливыми наблюдателями. Но все это меркнет по сравнению с тьмой самого космоса, по сравнению с ничего, в котором корабль без варп-двигателя приравнивается к мертвому из-за гигантских межзвездных расстояний.
Дрейфовать в тишине и пустоте можно хоть до бесконечности, и время в космосе, для которого не существуют дня и ночи, заката и рассвета, тянется вечно.
Кацуки просто ненавидела ждать, но очень любила космос, и он отвечал ей тем же.
Кацуки ненавидела изворотливых контрабандистов, сальными идиотскими шуточками и заполненными до блеска документами пытающихся сбить ее с толку и считающих совсем тупой. Изворотливых контрабандистов, заставляющих ее ждать, теряя время, она ненавидела вдвойне.
— Еще раз спрашиваю — что в контейнере? — бряцнув железным кулаком по обшивке высокого непрозрачного куба, спросила она.
Стоящий перед ней низкорослый ишорец пошевелил усиками и что-то взволнованно провибрировал. Переводчик в ухе услужливо отозвался:
— Рептилии для частной коллекции.
— Живые? — уточнила Кацуки. — Разрешение, паспорт и медицинские документы на провоз есть?
Ишорец задумчиво стукнул твердыми концами усиков друг об друга, невинно разглядывая ее всеми тремя парами несинхронно моргающих коричневых глаз, кивнул и ответил:
— Мертвые. Материал украшения.
Кацуки цыкнула, сплюнула себе под ноги и постучала металлическими пальцами по контейнеру:
— Так не пойдет. Открывай.
Щуплый ксенос вздрогнул и весь пошел отвратительными зелеными пятнами. Кацуки не верила ни единому слову этой синей жабы, гордо называвшей себя научным сотрудником ишорского корабля с невероятно тупым названием, переводившимся как «Лихой». Пока он таскал ее по отсекам, демонстрируя, как хорошо выполняется техника безопасности, и как замечательно у них все организовано, интуиция настойчиво подсказывала, что с грузом тут точно что-то не то, а ей Кацуки привыкла доверять. И теперь они уже минут двадцать тянули эту бесконечную резиновую жвачку грузов — оставался только самый последний.
— Мы не можем вскрывать этот контейнер, — наконец, снова провибрировал ишорец, — там особые условия содержания. Все испортится, весь товар. Все пропадет. В документах это есть, вы должны были ознакомиться…
— Ты мне зубы не заговаривай, — зарычала Кацуки и быстро переключила передатчик в ухе: — Иида, загрузи и проверь протоколы «Лихого», подай запрос в центр, пусть сравнят, особенно декларации на груз. Серо, наводи сканер на мои координаты, проверь тепловые сигнатуры на наличие живых существ в грузовом отсеке. Даю вам пять минут. Выполнять.
Она снова включила передатчик в режим переводчика.
— А ты, — Кацуки указала на ишорца, — либо открывай блядский контейнер, пока мое терпение не кончилось, либо я вскрою его сама, когда мой пилот обнаружит тут что-нибудь не то. У меня есть на это полное право.
Она блефовала — у нее ничего на них пока не было, кроме ее интуиции и профессионального нюха, но глупой жабе об этом знать было не обязательно. И Кацуки все равно вскрыла бы этот сраный контейнер, даже если потом пришлось бы заставлять Ииду прикрывать ее задницу в официальных докладах и выслушивать сутками его нытье о нарушении правил.
Ишорец что-то прощелкал в передатчик, выслушал ответ, наклонив голову, и прошел мимо Кацуки к контейнеру, протягивая трехпалую ладонь к сканеру.
— Хорошо, — провибрировал он, и контейнер зашипел, разгерметизируясь. По ногам потянуло холодом, Кацуки обдало выпущенным паром, она с интересом заглянула внутрь и почти пропустила тот момент, когда ишорец вытащил пушку.
Кацуки хмыкнула:
— Все-таки не мертвые рептилии, да?
И быстрым движением уклонилась от первого выстрела, забегая за едва отъехавшую дверь. В контейнере было холодно и влажно, и она не успела осмотреться, выглядывая из-за металлического затвора. Дернула два переключателя на запястьях и несколько раз сжала кулаки, направляя заряды из локтей в ладони — вдруг пригодятся.
Согласно протоколу первичного осмотра, патрульным отрядам запрещалось проносить оружие на корабль, но гидравлические руки Кацуки официально оружием не были — Мэй сделала встроенные заряды достаточно незаметными, а Иида, после прямого приказа и долгого молчаливого противостояния, все-таки оформил их как обычные протезы, которых на службе у всех было полно. Они уже не раз спасали Кацуки жизнь, и она не жалела, что в свое время не запихнула Мэй за решетку, оставив механиком на своем корабле.
Кацуки задержала дыхание и прислушалась — ишорец звуков не издавал, или думал так, продолжая нервно постукивать усиками друг об друга прямо за дверцей, за которой она пряталась. Кацуки мысленно закатила глаза — тупая жаба точно не была бойцом, так глупо позволяя себя вычислить. А жаль — от хорошей драки Кацуки бы не отказалась, а тут явно даже взрывать ничего не придется.
Она пригнулась, выскочила на звук и дернула выставленную вперед пушку вверх, выворачивая хлипкие руки ксеноса и заламывая их назад. У ишорцев было по два локтя на каждой руке, и она учла это, загибая их выше и почти завязывая в узел. Обычное тело представителей этой расы не обладало большой прочностью или исключительной силой, они славились своими мозгами, но у этого конкретного экземпляра они, по мнению Кацуки, точно отсутствовали. Но их хватило на то, чтобы понять, что ему нечего противопоставить ее костюму и гидравлике.
Удерживая ишорца одной рукой, Кацуки снова включила передатчик:
— Киришима, вы уже в рубке?
С небольшим промедлением в ухе раздался бодрый голос:
— Так точно!
Кацуки коротко выдохнула — видимо, ишорец растерялся и не успел подать сигнал капитану, когда не удалось быстро ее пристрелить, или вообще действовал самостоятельно, запаниковав, поэтому сейчас его команда спокойно беседовала с ее отрядом. Тем было лучше.
— Всю рубку — мордой в пол, — скомандовала она, — я скоро буду.
Кацуки вытащила из кармана раздвижные браслеты и сковала ксеноса по рукам и ногам, оставляя лежать на полу — все равно далеко бы не уполз. Встала и снова заглянула в контейнер — в обшитые мягким материалом стены были встроены датчики температуры, влажности, давления и еще целой кучи разных показателей, но воздух точно был пригоден для дыхания — иначе костюм Кацуки уже среагировал бы на ядовитую среду. Посреди контейнера, в небольшой нише, лежало, перехваченное ремнями, что-то большое и яркое. Она подошла ближе и присмотрелась — гигантский хвост, похожий на змеиный, был свернут кольцами в компактный клубок, в центре которого, обнимая его руками, лежал какой-то гуманоид. Сначала Кацуки показалось, что это человек — настолько похоже было существо, но потом она увидела, что от пупка и ниже все его тело плавно покрывается крупной поблескивающей чешуей, переходя в хвост.
Вид был Кацуки не знаком, хотя она знала наизусть весь каталог разумных рас, входящих в состав Объединенной Планетарной Ассоциации. А в том, что существо было разумным, она почти не сомневалась, и это было отвратительно — Кацуки терпеть не могла рабские рынки и ублюдков, торгующих разумным живым товаром по чужой прихоти. Ни одна тварь не посмеет заниматься этим паршивым дерьмом в ее секторе, она здесь для этого и нужна.
— Серо, — тихо позвала Кацуки, и тот сразу же откликнулся. — Я заранее подтвердила, врубай боевой режим и наводись на ядро. Точечно, чтобы не задеть остальное.
— Есть, — звонко откликнулся тот.
По правилам, Кацуки не могла уничтожить их корабль, но зато могла лишить крыльев и возможности передвигаться, оставив крошечный шанс на самостоятельное выживание. Она подошла к существу и наклонилась ближе, разглядывая двухцветные волосы и бледную переливающуюся кожу — змей был очень красивым, если не считать шрама на половину лица, и у Кацуки почти не было сомнений в том, зачем и для чего его перевозили. Его нельзя было оставлять здесь — в любом случае нужно было конфисковать, но тащить с собой весь этот холодильник не представлялось возможным. Кроме холода, костюм Кацуки не фиксировал ничего особенного — состав воздуха был вполне пригоден для дыхания и мало чем отличался от корабельной смеси. Она отцепила с плеча запасной передатчик и положила его в центр клубка, аккуратно прилепив к чешуйкам хвоста.
— Иида, передатчик номер два, телепортируй на корабль. Живой груз, вид неизвестен, но скорее всего разумный. Либо в анабиозе, либо просто спит, на месте выяснишь. Вес примерно… Килограмм двести-триста, может больше, длина от шести до десяти метров. Сразу оформляй задержание за незаконную контрабанду, — она задумчиво пожевала губу, — и сопротивление при аресте.
Иида коротко ответил: «Понял», и Кацуки отключилась, громко топая подошвами сапог по полу в сторону рубки, захватив с собой вяло что-то вибрирующего ишорца. Сопротивления почти не было, но она собиралась его устроить — ей просто нужен был повод подорвать тут все к чертям.
В телепортаторной привычно пахло озоном, и Кацуки негромко выдохнула, спрыгивая с приемной платформы. Она всегда возвращалась последней, несмотря на звание капитана, чтобы лично убедиться в сохранности задниц всей команды, и с ней по этому поводу уже давно никто не спорил.
Капитан «Лихого» оказался удивительно сдержанным, и даже не попытался усугубить ситуацию после того, как Серо подорвал их ядро. Только морду недовольную скорчил, не поддавшись ни на одну ее провокацию. Кацуки встряхнулась и разочарованно защелкнула протезы, поставив на предохранители — снова не пригодились.
Стоило переступить порог телепортаторной, как над ней угрожающе нависло что-то большое и темное. В этой части коридора для экономии энергии горело только аварийное освещение, и Кацуки вздрогнула от неожиданности, инстинктивно сжав кулаки, и выругалась:
— Да чтоб тебя!
— Капитан Бакуго, с возвращением! Разрешите доложить! — громогласно проорал Иида прямо ей в лицо. Он, очевидно, ждал ее прямо тут, под дверью. Кацуки как-то даже решила, что старший помощник всегда так подкрадывался в надежде однажды устроить ей инфаркт, но проклятый очкарик для этого был слишком честным.
— Разрешаю. Что с протоколами «Лихого»? — спросила она, расслабляясь и проходя мимо.
— Как вы и приказывали, я все сообщил в главный центр. Их лицензию отозвали, на имущество наложили арест, назначили суд по прибытию на станцию. Каждый член экипажа официально объявлен преступником, их протоколы связи заблокированы в общей системе, — отчеканил Иида.
Кацуки стянула куртку костюма, шагая впереди, ослабила стяжки на загривке, позволяя плечам отдохнуть, и устало скомандовала:
— Я оставила там наш аварийный маячок дальнего действия. Их капитан был омерзительно вежлив, все по правилам, тебе бы понравилось. Кроме ишорца никто не попытался на нас напасть, даже не дернулись, так что сообщи об отсутствии сопротивления, я не рассчитала. И отправь координаты генералу Айзаве, пусть сам решает, забирать их отсюда или нет.
В этой части сектора очень редко кто-то бывал — основные маяковые трассы проходили слишком далеко, а дальше, за пределами, был только неизведанный космос. Ублюдочные контрабандисты основательно подготовились, пытаясь незаметно проникнуть через границу последнего рубежа, просто им очень не повезло наткнуться на патруль. Иногда Кацуки казалось, что сам космос тянет ее туда, куда нужно — настолько безошибочно работала ее интуиция в вопросах, касающихся всяких уродливых крыс.
— Что с гостем? — спросила она, предпочитая не называть его товаром.
— Об этом виде нет информации. По какой-то причине раса не внесена в каталог, и я даже не могу предположить, откуда он. Но я просканировал состояние — и, как вы и говорили, похоже, что он в глубоком анабиозе. Все процессы в организме очень сильно замедлены.
— А если подохнет? Как его из него выводить и вообще перевозить? — недовольно нахмурилась Кацуки. Труп спасенного инопланетянина на корабле ей точно был ни к чему — в штабе три шкуры спустят и наверняка оштрафуют.
— Не думаю, что обычные корабельные условия для него вредны. Судя по всему, ему становится только лучше, и сканирование показало близкую к… — он запнулся, — землянам физиологию верхней половины.
Кацуки бросила на Ииду быстрый взгляд через плечо — тот был выше на две головы, имел плотную голубоватую кожу и сурово выступающие из-под нижней губы клыки. Наверное, из всех них он выглядел самым опасным, но Кацуки предпочитала держать своего старпома на корабле, подальше от всяких контрабандистов, потому что он, со своей бесконечной правильностью, на высадках только мешался. Иида всегда очень осторожно относился к расовой принадлежности Кацуки, несмотря на то, что сам принадлежал одной из главенствующих рас Ассоциации.
В команде «Граунд Зиро», кроме Кацуки, не было ни одного человека, как и почти во всем этом секторе галактики — из известных только она, да генерал Айзава. К землянам в Ассоциации было плохое отношение, и Кацуки забралась так высоко, только потому что была по-настоящему лучшей во всем — в стратегии и тактике, в управлении кораблями, командовании и, определенно, в умении выбивать дерьмо из любого, кто пытался нарушить закон. В этом Кацуки не было равных, и уже через пять лет службы высшее руководство со скрипом выдало ей звание капитана, позволяя обзавестись собственным патрульным кораблем.
Всю команду на «Граунд Зиро» она выбирала лично — всех, даже тех, кого привел случай, кроме, разве что, Киришимы. Потому что чертов Эйджиро еще в Академии, после одного случая, вцепился в нее как котайский гигантский клещ, и преследовал повсюду, объясняя это каким-то священным расовым «долгом мужества». В принципе, он был неплох — и как друг, и в качестве боевой единицы, поэтому Кацуки была даже не против, давно привыкнув к тому, что ее спину надежно прикрывают его непробиваемые кулаки.
Она толкнулась голым плечом в биосканер и вошла в рубку. И сразу же чуть не поцеловала носом пол, споткнувшись тяжелым магнитным ботинком об лежащий поперек прохода змеиный хвост.
— Какого хрена?! — воскликнула Кацуки, перешагивая и разворачиваясь к Ииде.
— Мы не нашли, куда его можно пристроить.
— А карцер? — возмущенно отозвалась она, под тихое паскудное хихиканье Серо пытаясь пробраться к своему креслу.
— Один земной календарный месяц и три дня назад вы сказали, что он не нужен. Дословно: «Мы пленных не берем, нахуй карцер». И разрешили Хацуме переделать его под вторую мастерскую и склад, — отрапортовал Иида.
— Блять, — выругалась Кацуки и потерла лоб прохладной металлической ладонью. И сразу же вспомнила — они тогда конфисковали целый ящик тамидского эля, который подлежал уничтожению, и Кацуки, вместе с Мэй и Каминари, «уничтожили» несколько бутылок из него в мастерской. Кажется, именно тогда она и решила, что карцер им больше не нужен, в отличие от новой мастерской для дорогого механика.
— А медотсек? — хмуро бросила она, усаживаясь и подключаясь к системе. Искусственный интеллект корабля тихо мурлыкнул приветствие.
— Капсулы для него слишком малы, а больше свободного места там нет. В коридорах пониженное содержание кислорода, и он перегородит весь проход, было бы нелогично его там оставлять. К тому же, это может крайне негативно сказаться на вашей репутации, капитан. Разумные расы, согласно протоколу, нельзя содержать в таких условиях. Поэтому, больше всего подходящего места в рубке и…
— И в моей каюте. Позови Киришиму, пусть оттащит его туда и сложит в уголок покомпактнее, я как-нибудь переживу. И пусть подстелит что-нибудь. Ненавижу, блять, когда в рубке что-то валяется!
Кацуки отвернулась и устало выдохнула — «Лихой» попался ей под конец активного двухмесячного патрулирования, и она уже двое суток нормально не спала, перебиваясь хреновым кофе, который мог выдать их молекулярный преобразователь. Она планировала кратко доложить генералу о последнем задержании, закрыть вахту, оставить все остальное на Ииду и Серо, пока они будут лететь до станции, и хорошенько отдохнуть, перед тем как садиться за писанину в главный штаб. По крайней мере, пару часов на сон она точно заслужила, гоняясь за этими дерьмоедами.
— Капитан, — снова произнес старпом, судя по знакомым упертым интонациям собираясь спорить, — моя каюта не меньше вашей!
— Разве ты не боишься змей? — усмехнулась Кацуки. Иида удивленно уставился сначала на нее, потом на разноцветный хвост, занимающий половину рубки, очень по-человечески ойкнул и вдруг весь мелко затрясся — кажется, пока она не сказала, он не осознавал, что их новый гость — абсолютно точно наполовину змея, просто очень крупная. На этом спор иссяк вместе с побледневшим до нежно-голубого оттенка Иидой, и Кацуки спокойно запустила связь.
— Говорит «Граунд Зиро», номер два-ноль-четыре-два-ноль-один-четыре. Генерал Айзава, открыть прямой канал, — скомандовала она, и ИИ услужливо развернул перед ней голографический значок крутящейся планеты. Айзава ответил спустя полторы минуты.
— Бакуго, — коротко кивнул он.
— Вы получили информацию от моего старпома? — начала она без приветствия. Иида недовольно вздохнул со своего места позади. Кацуки иногда казалось, что по ночам он точно плакал над какими-нибудь лично составленными правилами официального общения с руководством.
— Получил, — ответил Айзава. — Думаешь, это заказная серия?
— Сомневаюсь, но в последнее время в нашем секторе слишком часто появляются эти «случайные» контрабандисты с живым товаром. Шесть случаев только за последний месяц, из которых двое, включая сегодняшнего — разумные.
Айзава задумчиво нахмурился, почесал такую же официальную, как и манера разговора Кацуки, щетину и спросил:
— Ты оставила их дрейфовать?
— Да, — ответила Кацуки, — у нас нет места, чтобы довезти всю команду до станции, а позволить им уйти в варп — значит позволить смыться, по-идиотски рассчитывая на то, что они послушно прыгнут следом.
— Это будет сложно объяснить в штабе… — мрачно произнес Айзава, и Кацуки тихо цыкнула — еще бы. Кому угодно другому не потребовалось бы ничего объяснять, все и так было очевидно, но с Кацуки обязательно спросят — она же человек, и так поперек горла всем этим чопорным разноцветным ублюдкам из командующего состава, ратующим за исключение землян из Ассоциации. А еще за гуманные методы решения конфликтов, особенно удобно всплывающих именно тогда, когда ради лиших па-единиц можно было закрыть глаза на очевидные нарушения. Некоторые жадные ксеносы были хуже любых землян — это Кацуки давно усвоила.
— Указания? — спросила она, выпрямляясь в кресле и поджимая губы. Айзава тоже был человеком, именно поэтому она предпочитала докладываться ему лично, и подозревала, что только благодаря его влиянию удерживалась на своем месте — остальное командование наверняка нашло бы способ лишить Кацуки звания. Но сначала им нужно было найти весомый повод и перешагнуть через несгибаемого Айзаву, а его все в Ассоциации слишком уважали за прошлые заслуги.
— Патрулирование завершено? — уточнил Айзава.
— Так точно, — отчеканила Кацуки.
— Возвращайтесь на базу. Что насчет конфиската?
— В анабиозе. Как выводить — не знаем, но состояние стабильное и не ухудшается, значит и специальных условий не требует. Будем наблюдать. Его перевозили в холодильнике, но у нас ничего подобного нет, а этой змее, судя по всему, комфортно и так.
— Змее? — удивленно приподнял брови Айзава. — Иида доложил, что это представитель неизвестной расы, но указал тип как «гуманоидный».
— Половина тела похожа на человеческую, а все, что ниже пояса — змеиный хвост, — просто объяснила Кацуки. — Я таких точно не знаю, пришлю голографию чуть позже.
— Хорошо, — снова кивнул тот. — Расчетное время до базы?
— Три недели, не меньше. Мы не можем совершать прыжки длиннее суток — ядро перегревается. Наш механик и так сделала невозможное, нам давно нужна замена, — снова напомнила о больном Кацуки. Они стояли в очереди на замену блядского ядра уже почти год, и их все откидывали назад, сколько бы она ни старалась.
Но только не в этот раз. У нее была лучшая статистика во всей флотилии этого сектора, и она собиралась прожать каждую раздувшуюся от важности жабу, которая встанет у нее на пути к новому ядру, особенно после последних тяжелых задержаний.
— Я попробую посодействовать, — вздохнул Айзава, потирая переносицу. — Жду отчеты патрулирования к завтрашнему вечеру, не позже. Удачного пути, «Граунд Зиро». Отдыхайте.
Изображение исчезло, и Кацуки устало откинулась на спинку, прикрывая глаза. Голова начинала противно гудеть, а мысли стали похожи на медлительных слизняков — ей точно требовался сон.
— Серо, — позвала она, и сидящий спереди шестирукий парень обернулся, блеснув стеклами рабочих очков.
— Капитан?
— Построй маршрут до главной базы сектора.
— Все уже готово. Прыжки не длиннее суток, почти по маякам. Как ты и сказала, три недели…
Кацуки уставилась на него, недобро прожигая глазами.
— Соблюдай субординацию, пока мы в патруле, — прорычала она. — И будешь подслушивать мои разговоры с начальством — размажу по приборной панели. Готовься к прыжку.
Серо хмыкнул и отвернулся, настраивая маршрут и проверяя системы корабля. Кацуки тоже просмотрела схему — все отсеки горели зеленым, ядро мигало полным зарядом, щиты были в порядке. Она переключила внутреннюю связь на канал Мэй — вся команда, кроме них троих, уже наверняка дрыхла без задних ног, но механик должна была бодрствовать. Датчики датчиками, а живое мнение этой сумасшедшей было гораздо важнее, если они все хотели добраться до базы целыми, а не расщепленными на атомы и размазанными по подпространству.
— Хей, Бакуго! — раздался звонкий голос, будто Мэй только ее и ждала все это время, и Кацуки невольно поморщилась. Ей ни разу не удалось поймать механика на усталости — такой энтузиазм очень напрягал, а буквально конская выносливость неприятно била по самолюбию. А ведь когда-то Кацуки даже думала, что она самая стойкая и действительно умеет пить…
— Йо. Как у нас с кораблем, глазастая?
— Детка в порядке! Кашляет немного, как всегда, но это не страшно, она просто притворяется, — промурлыкала Мэй. — Я слежу, чтобы она слишком не увлекалась!
— До базы дотянем? — уточнила Кацуки.
— Конечно! Но медленно и с перерывами, у нее проблемы с сердцем, сама знаешь, устает быстро… — грустно закончила механик. Если бы Кацуки не знала ее уже два года, то обязательно поверила бы во всю эту вселенскую скорбь. И в то, что «детка» — как минимум ее любимая бабушка, а не здоровенная махина корабля.
— В этот раз я выбью нам новое ядро, — твердо сообщила она, и Мэй буквально просияла, больше не слушая и говоря куда-то в сторону:
— Детка, ты слышала? Мамочка пообещала новое сер…
Связь оборвалась, и Кацуки, наконец, вздохнула свободнее, включая связь по кораблю и прокашливаясь. Спящие безответственные придурки ее бесили, поэтому она собиралась знатно всех встряхнуть, уходя в варп сейчас и не дожидаясь, пока они проснутся.
— Серо, мы готовы?
— Так точно, капитан, — бодро отозвался пилот.
— Давай обратный отсчет.
Первый прыжок почти совпал с появлением в рубке виноватого сонного Киришимы в драной пижаме, и Кацуки только тогда вспомнила, что ей придется делить комнату с другим ксеносом. Она скривилась, вставая с кресла и вновь перешагивая через длинный хвост, пока Киришима осторожно закидывал его обладателя себе на спину.
Ну, на крайний случай у нее где-то были ремни, чтобы змей случайно не развернулся во всю комнату, а остальное вполне можно было потерпеть.
Кацуки нажала на стену и опустила кровать, садясь и сразу расстегивая надоевшие тяжелые ботинки. Киришима тихо возился в углу, скручивая длинный хвост гостя на запасном одеяле и пытаясь зафиксировать его выданными в распоряжение ремнями. Получалось не очень, и он только тихо ругался и горестно вздыхал, когда все в очередной раз разваливалось.
— Забей, — на очередном ругательстве махнула рукой Кацуки. Ей не улыбалось ждать, пока Киришима закончит свое стремное произведение искусства, потому что это могло затянуться до следующего утра — он всегда был удивительно упорным, а она адски хотела спать.
— Ладно, — выдохнул Киришима, заворачивая кончик хвоста в центр и запихивая его змею подмышку. — Он странный. Ты точно уверена, что хочешь оставить его в комнате?
Он обеспокоенно посмотрел на нее, и Кацуки усмехнулась, приподнимая брови:
— По-твоему, я должна бояться спящую змею? За кого ты меня принимаешь?
— Нет! Я не о том, — быстро сказал Киришима и бросил беспомощный взгляд в ее сторону. — И я не сомневаюсь в твоей способности постоять за себя, но все-таки… Хочешь, останусь? Посижу рядом, посторожу его, пока ты спишь. Мало ли что.
— Дерьмоволосый, да ты совсем охренел, — восхищенно присвистнула Кацуки. — Не оставлю я тебя в моей комнате. Вали к себе.
Тот снова обеспокоенно взглянул на мирно спящего ксеноса, нахмурился и сказал:
— Он дышит.
— Что? — не поняла Кацуки.
— Когда мы его только телепортировали, он почти не дышал. А теперь дышит. Заметно.
— И чего?
— Это меня тревожит. Я точно не могу остаться?
— Киришима, — угрожающе начала она, шумно сжав металлические кулаки, — я не маленькая беспомощная девочка, я твой капитан, мать твою, и не нуждаюсь в каменной няньке. Сама разберусь, а ты вали спать. Это приказ.
Киришима снова вздохнул, укоризненно покачал головой и обернулся у самой двери:
— Если что-то случится — просто врубай тревогу, ладно? Не пытайся все делать в одиночку.
— Отъебись уже, — прорычала Кацуки в закрывшуюся с тихим шипением дверь, отшвырнула ботинки в сторону и, наконец, отправилась в душ — смывать напряжение двух прошедших суток.
Когда она вернулась, в комнате было тихо и слишком жарко. Горела неяркая подсветка по периметру потолка, негромко гудела вентиляция, и границы предметов едва заметно подрагивали, постоянно размываясь, словно не настоящие, но в варпе это было нормой, и Кацуки давно перестала обращать внимание.
Она легла, вытянула два провода из изголовья кровати и привычно воткнула в разъемы на руках. Несмотря на тяжелую усталость, заснуть сразу не получилось. Что-то напрягало — незаметно, неуловимо, и Кацуки никак не могла понять, что именно, ворочаясь и тревожно выныривая из сна. В очередной раз повернувшись на бок и понизив температуру в комнате, Кацуки увидела, что хвост ксеноса в углу снова развернулся, и теперь его кончик касался пола, колыхаясь от вибрации. Она замерла на мгновение и, наконец, поняла — дыхание. Кацуки слышала, как змей дышит — очень тихо, на грани слышимости, размеренно, совсем как обычный спящий человек. А она так давно ни с кем не делила комнату, что это было почти никогда.
Это оказалось непривычно и как-то странно неприятно — словно кто-то обманом пробрался на ее личную территорию и занял там место. Кацуки никого не подпускала близко, не позволяя себе каких-либо отношений, особенно в команде, и вообще предпочитала секс без обязательств, когда очень припекало, считая, что любовно-дружественной херней страдают только жалкие неудачники, не нашедшие себе в жизни более полезного применения, чем воспроизведение потомства. Для Кацуки всегда существовали только космос, шум ядра корабля, хорошие драки и тянущие к себе звезды. А теперь в ее комнате спал какой-то мужчина, хоть и выглядел наполовину змеей. Вот так вот просто. И это смутно нервировало.
Заснуть под звуки чужого дыхания оказалось удивительно сложно, но у Кацуки не было времени много рефлексировать. Через несколько часов ждали доклады и то, что она всегда ненавидела больше всего — блядская бюрократическая волокита.
Пробуждение оказалось не из приятных — Кацуки выдернуло из сна внезапно, тело отреагировало выбросом адреналина раньше мозга, и по всем конечностям словно разлился кипяток. Она судорожно дернулась и поняла, что не может пошевелиться — все тело почти до груди онемело, скованное чем-то, и Кацуки даже не чувствовала ног. Она попробовала подвигать протезами, но те тоже оказались в захвате.
Кацуки коротко выдохнула и резко взяла себя в руки, оценивая обстановку. В комнате было темно — темнее, чем когда она ложилась, — но это точно все еще была ее каюта. Что-то обвивало ее, прижимаясь к спине и удерживая, и этим «чем-то» могло быть только одно — недавно освобожденное существо, которое вообще-то должно было спать в анабиозе до самой станции. Кажется, от обычной змеи у этого ксеноса было гораздо больше, чем они думали.
Это было опасно — если змей был разумен, то очнулся и наверняка не понял, что происходит, помня только обстоятельства собственного похищения. Если не был, то запросто мог убить, а то и сожрать Кацуки, пока она спала. Но пока он медлил, у нее точно был шанс. Она осторожно пошевелила головой, слегка оборачиваясь, и задержала дыхание, прислушиваясь.
— Ты крепко спишь, — раздался вдруг шелестящий голос над ухом, и Кацуки вздрогнула. Змей просто не мог говорить на человеческом языке — это было невозможно и абсурдно, и либо ее беспощадно глючило, либо тот точно не принадлежал к «неизвестному виду».
— А ты кто такой, блять?! — прорычала Кацуки. Если он понимал человеческий, все было проще. Она всегда была просто мастером вести переговоры, прирожденным дипломатом, хоть Иида и не признавал ее методы, называя это «варварской руганью».
— Не шшшевелись, человек, — прошипел змей угрожающе. — Я — шии-наг.
Будто это должно было о чем-то говорить. Продолжения не последовало, и Кацуки еще раз яростно дернулась:
— Это еще что за нахрен?! Отпусти меня немедленно, пока я тебя не взорвала!
— Я замерз, только поэтому ты еще жива, человек, — невозмутимо ответил тот и снова замолчал.
— Слушай, я не понимаю, какого черта ты пытаешься меня убить, но я и мой экипаж спасли тебя от контрабандистов, так что будь благодарен, паршивая змея! Я — представитель патруля Объединенной Планетарной Ассоциации, и мы летим на звездную базу сектора «Зет-26», а там придумают, как вернуть тебя домой. Отпусти меня уже, тупая рептилия!
— Я… — прошептал змей и завис, — не так быстро, я не все понимаю.
Кажется, часть сказанного все-таки дошла, и он слегка разжал кольца хвоста, обхватывающего ее ноги. Кацуки смогла пошевелить коленями, чувствуя, как кровь снова приливает к затекшим конечностям.
— «Зиро», — громко позвала Кацуки искин корабля и почувствовала, как хвост снова сжимается.
— Не надо… — угрожающе начал змей.
— Заткнись, — перебила она, не впечатлившись. — «Зиро», температуру в комнате на тридцать пять градусов по цельсию.
— Есть тридцать пять градусов по цельсию, — тихо отозвался искин, и в каюте начало стремительно теплеть.
— Какого хрена так темно? Как ты вообще это сделал? — прошипела Кацуки. Не зная корабль, было почти невозможно разобраться в управлении, особенно если ты никогда раньше не летал, а голосовое управление было доступно только членам команды.
— Глаза после спячки очень чувствительны. Больно, — нехотя ответил змей. — Выключатель я нашел на стене, к нему идут провода под обшивкой.
У Кацуки волосы на загривке встали дыбом, это звучало очень стремно — ручной переключатель освещения был крошечной сенсорной панелью, сливающейся с остальной стеной. Кацуки никогда им не пользовалась, предпочитая голосовые команды, а змей вот так запросто его нашел. По проводам. Под обшивкой.
Он пока не казался невменяемой угрозой, но Кацуки все равно на всякий случай сначала вырубила бы его, усадила за непробиваемое стекло, и уже потом разговаривала — хотя бы потому, что ненавидела чувствовать себя такой беспомощной. Особенно тупой грелкой в объятиях груды чешуйчатых мышц.
— Ты отпустишь меня уже? — злобно спросила она.
— Я не доверяю таким как ты.
— Каким таким?!
— Людям, — выплюнул змей презрительно. — Как тебя зовут?
— Вообще-то ты на моем корабле, и представляться должен первым, — гневно прорычала Кацуки и снова задергалась.
— Шо’то Тодороки-сса, — подумав, ответил тот.
Не так длинно и непроизносимо, как могло бы, решила Кацуки, яростно пихаясь.
— Тодороки, значит.
Прямо в затылок раздалось почти раздраженное шипение:
— Просто Шото.
— Плевать. Что ты такое и откуда? — снова спросила Кацуки, раздумывая над тем, как сильно ее оштрафуют, если она сломает мерзкой змее нос своей головой, и будет ли это считаться порчей конфиската или вредом неизвестному виду.
— С планеты, которая на вашем языке звучит как Наг, — коротко ответил тот. — Мой передатчик записал, как я сюда попал, поэтому я видел, что ты спасла меня. Не знаю, зачем. И не знаю твоего имени.
— Бакуго Кацуки, — выплюнула она, — это ничего для тебя не меняет, а вот благодарности у твоей расы хреновые!
— Я благодарен, — удивленно ответил змей, — просто замерз.
— В комнате уже достаточно тепло, чтобы ты отцепился от меня!
Змей замялся, и наступила тишина, прерываемая только яростным сопением сопротивляющейся Кацуки. Хватка у змея была стальная, и у нее никак не получалось хоть сколько-нибудь пошевелиться, чтобы суметь ему врезать.
— Ладно, — вдруг как-то подозрительно покладисто сообщил он, будто это было нечто само собой разумеющееся.
Хвост очень быстро развернулся, выпуская ее из удушливых объятий, и Кацуки резким рывком скатилась с кровати, оборачиваясь. Затекшие ноги слушались плохо, но она смогла вскочить, замахнулась и со всей силы ударила наугад — человеческое зрение к абсолютной темноте так и не подстроилось, а улучшать его она не захотела. Обычным глазам Кацуки доверяла больше, чем технике, но инфракрасным видением они, к сожалению, не обладали, поэтому она просто понадеялась на свое пространственное ощущение.
Отдача от удара была такой сильной, что боль прострелила все плечо и верхнюю часть позвоночника, будто она зарядила по металлу. Кацуки зашипела — без стяжек, снятых перед сном, бить так было очень опрометчиво, это грозило вывихами и растяжениями.
Змей-по-имени-Шото в темноте только негромко и, как показалось, язвительно сообщил:
— Мое тело гораздо прочнее человеческого.
Кацуки замерла. До нее только сейчас в полной мере дошло: неизвестный вид за пределами изученного космоса, не включенный в Ассоциацию и даже не занесенный в каталог, не мог контактировать с людьми, не мог ничего о них знать, и уж точно не должен был представлять различия между ними. Любые первые контакты строго регулировались и вносились в систему, и Кацуки или Иида обязательно откопали бы что-нибудь — старпом был отвратительно дотошен, когда дело касалось информации.
— Откуда ты вообще знаешь о человеческой расе? И говоришь на общем языке?
На минуту воцарилось молчание, и когда Кацуки уже решила, что проще будет выбить из него правду кулаками, тот мрачно ответил:
— На моей планете есть люди.
Это объясняло примерно нихрена, но Кацуки решила оставить выяснение подробностей на потом, а лучше — на очкарика. Наконец, нащупав стяжки, брошенные перед сном на пол, она тихо скрепила плечевой механизм с позвоночником — его заменили на искусственный тогда же, когда и руки. Стяжки служили амортизаторами, нужны были для равномерного распределения нагрузки и уменьшения отдачи, с ними должно было получиться эффективнее.
— Я вижу тебя, — вдруг раздалось шипение прямо над ухом, и Кацуки вздрогнула, оборачиваясь. В темноте змей ощутимо возвышался над ней. Он резко перехватил ее руки и сжал — даже так, с усилением, гидравлика не справлялась, беспомощно жужжа от перегрузки. — Ты ничего мне не…
Договорить он не успел, потому что Кацуки разжала правую ладонь рядом с его лицом, и змей едва успел уклониться от слабого взрыва. Кацуки зло усмехнулась — она зарядилась, пока обыскивала пол.
— «Зиро», свет на сто процентов! — громко скомандовала Кацуки, и сама чуть не ослепла от резко засветившихся стен. Змей закрыл глаза руками, зашипев и отстранившись, и она быстро приблизилась, хватая его за беззащитную шею другой рукой с запущенным в ладонь зарядом. — Шевельнешься — голову оторву.
— Я понял, человек, — жмурясь, просипел тот и замер на месте. — Но это зря, я бы не навредил.
— Хрен тебя знает, ты залез ко мне в койку, пока я спала, и попытался придушить, — мрачно ответила Кацуки. — Отстойный способ знакомства, знаешь ли. Не вызывает особого доверия.
— Я не собирался причинять вред, — совсем не раскаянно ответил змей. — Мне было холодно, и я хотел поговорить.
— Вот теперь и поговорим, — сказала Кацуки, другой рукой натягивая штаны, и врубила передатчик, который так и не вытащила вчера из уха, командуя общий сбор.
В рубке ожидаемо обнаружилась вся команда. Кацуки не объявляла причину сбора, поэтому, стоило ей появиться на пороге с Тодороки, которого она продолжала удерживать за шею, как все шесть пар ошарашенных глаз оказались прикованы к ним.
Серо сидел на своем месте, закинув ноги на приборную панель, наглый придурок Киришима в очередной раз скромно устроился на краю капитанского кресла, на подлокотниках которого расположились Мина и Каминари, а Мэй вообще копалась в боковой панели управления, развернувшись ко всем задницей, и теперь пялилась из-под свисающих проводов, отсвечивая оттуда большими желтыми глазами. Один только Иида встречал ее у входа, как положено — наверняка чтобы в очередной раз попытать счастья с инфарктом. Может, он считал, что у землян слабое сердце, или что-то в этом духе.
Обычно Кацуки плевать хотела на субординацию, если они находились вне патруля, но сейчас эти раздолбаи ее взбесили — у них был гость, которому она по дороге втирала об уважении и приличном поведении на чужом корабле, если он не хотел сдохнуть раньше срока и превратиться в чьи-то красивые сапоги, а ее собственная команда ни во что не ставила даже официальный общий сбор.
— Смирно! — рявкнула она, и почти все резко подорвались со своих мест, вытянувшись в струнку. Все-таки флотская подготовка у них была одинаковая, и выбить из головы несколько лет адской муштры было нелегко.
Кацуки хмуро взглянула на змея.
— Нас тут семеро, все имеют боевой опыт. Не рыпайся, если не хочешь огрести, — сказала она, осторожно отпуская его шею после ответного кивка. Змей выпрямился и скрестил руки на груди, опираясь на хвост и оказавшись раза в полтора выше самой Кацуки. Она прошла к своему креслу, и Киришима с компанией быстро расступились. Села, закинула ногу на ногу и глубоко вдохнула — в родном кресле было как-то спокойнее.
Змей мялся у входа, задумчиво рассматривая свой хвост — целиком засунуть в рубку он его не успел, и теперь тот болтался где-то в коридоре, мешая двери закрыться. Он по-прежнему не казался Кацуки опасным — скорее, растерянным и заторможенно-отмороженным, что было и не удивительно, учитывая его недавнее состояние.
— Вольно. Это наш гость, — громко сообщила Кацуки, — представитель ранее неизвестной расы шии-наг с планеты Наг, если я все правильно поняла. Зовут…
— Шо’то Тодороки-сса, — произнес змей и поклонился, странно выгнув хвост. Так элегантно и официально, что даже Кацуки ощутила что-то сродни собственной несуществующей неловкости. Расшаркался тут, ублюдок, а еще несколько минут назад пытался согреться об нее, как о портативный обогреватель.
— У нас с гостем утром возникло недопонимание, но мы его оперативно решили, — сквозь зубы продолжила она с нажимом, — и так как лететь нам еще три недели, теперь необходимо решить вопрос размещения на корабле представителя ранее неизвестного вида. Иида…
Кацуки взглянула на старшего помощника. Тот весь отдавал бледно-голубым, поглядывая на длинный красно-белый хвост, но в целом держался неплохо. Кацуки незаметно вздохнула — все-таки, она не была монстром, и к Ииде в каюту поселить его не могла. Иначе тот обязательно героически сдох бы от ужаса и потом нудел с другого света, не переставая, до конца ее дней.
— Собери у него данные в анкету для каталога, по всем правилам, — скомандовала Кацуки, и старпом вздрогнул, отрывисто кивая. — Как выйдем из варпа, я передам информацию генералу Айзаве.
Иида взял планшет и робко приблизился к змею, приглашая его заползти внутрь.
— Мэй, — вкрадчиво обратилась Кацуки к обтянутой комбинезоном заднице, и из недр панели раздалось мычание, в котором едва угадывалось: «Что?». — А что у нас с карцером? Мы сможем разместить там гостя?
Механик резко вылезла из проводов и уставилась на Кацуки, широко улыбаясь.
— Ты же знаешь, что нет! — бодро сообщила она, и Кацуки закатила глаза — вообще-то она знала, что та точно так ответит.
— Какого хрена? Там что, места нет? Было же полно!
— Ага, — улыбнулась Мэй и почесала ключом длинное заостренное ухо, — а еще там холодно, как в морозильнике, в смысле, ну, совсем, потому что я переписала настройки температуры и немного перераспределила тепловую нагрузку на ядро — оно там рядом находится, удобно. Так что вряд ли кому-то понравится там жить.
— Да чтоб вас драли всей флотилией, — выругалась Кацуки, ни к кому конкретно не обращаясь, и откинулась на кресле, задумываясь. Оставлять инопланетянина в рубке было рискованно в любом случае, да и жить тут неполных три недели было бы сложно — она, конечно, пока не знала, как там у этой змеи с питанием или туалетом, но их поблизости не было, все пользовались личными, а жрать ходили в камбуз, где стоял общий преобразователь. У Кацуки был собственный и старенький, который она утащила с собой еще с прошлого корабля, на котором служила, но он был дорог как память и, опять же, находился в ее каюте.
Все варианты медленно сводились к тому, что змее было бы проще поселиться с ней. Но Кацуки была от этого не в восторге — ладно еще делить комнату со спящей змеей, это можно было потерпеть, но жить с вполне гуманоидным ксеносом целых три недели было отстойно. Даже слишком — и не только из-за того, что они были разного пола. Но Кацуки не была какой-то рохлей, чтобы позволить себе ныть по этому поводу или скидывать свои проблемы на других. Должна была справиться, как и всегда. Главное — смотреть в оба, держать руки заряженными и запретить искину выключать свет с ручной панели. Помимо этого, Кацуки чуяла, у них были проблемы посерьезнее, и чертов змей, напоминающий хорошо слепленную химеру, был ключом к их решению.
— Мина, — негромко позвала она, и связист обернулась к ней, моргая черными глазами.
— Да, капитан?
— Как выйдем из варпа, создашь максимально защищенное соединение с личным каналом генерала Айзавы, можешь пользоваться чем угодно, лишь бы никто не мог подцепиться. И не отправляй данные анкеты, которые соберет Иида, пока я с ним не переговорю, могут перехватить. Что-то мне во всем этом не нравится…
Киришима рядом громко вздохнул, привлекая внимание, и Кацуки взглянула на него снизу вверх, прищуриваясь.
— Чего тебе?
— Он ведь напал на тебя, да? — без перехода начал тот с таким видом, что «ну я же говорил» было бы самым не раздражающим из всего, что он мог сказать.
— Не напал, а грелся, он же гребаная змея, — зарычала Кацуки, невольно выгораживая гостя. — Он ничего мне не сделал, не успел. Да и сейчас ведет себя послушно. Я… не чувствую угрозы. И вообще справилась сама, если ты не заметил.
— Он легко мог тебя убить, — припечатал Киришима и нахмурился, глядя в сторону змея. — Надо было остаться…
— Блять, Киришима, мы уже сотню раз это обсуждали! — зашипела Кацуки, вцепляясь пальцами в подлокотники и наклоняясь вперед. — Я — твой капитан, ты — исполняешь мои приказы. И не смей меня недооценивать!
По рубке разнесся тихий, но очень ощутимый коллективный недовольный вздох — все были в курсе Главной Проблемы своего капитана, а Кацуки уже не первый раз ругалась с Киришимой на этой почве.
— Я не недооцениваю, — смутился тот, — но я обещал защищать тебя, это мой долг чести. А ты совсем за себя не боишься. Думаешь, бессмертная? Или, может, у тебя каменная кожа, как у меня?
— Разговор окончен, — твердо оборвала его Кацуки. Этот спор мог длиться вечно, а Киришима был таким же упертым, как выглядел — как чертов камень. — Так вот, мне все это не нравится. Нужно узнать больше об этой планете Наг, потому что зме… Тодороки сказал, что там есть люди. И выглядит как химера. А это тянет на смешение, которое не вышло бы без генетических экспериментов, и пахнет вовлеченностью высших лиц Ассоциации — чтобы замять первый контакт, нужно иметь нехилые связи в Адмиралтействе. Мне нахрен не нужно, чтобы нас стерли с лица вселенной просто за то, что мы сунули нос не в свое дело. Но я это так не оставлю, мы с этими ублюдками еще не закончили. Особенно если замешаны рабство и торговля разумными видами.
— Поняла, — кивнула Мина. — Сделаю в лучшем виде, капитан. Эй, Каминари, ты пригодишься, будем глушить.
— Без проблем, — хитро усмехнулся стоящий рядом парень.
Кацуки перевела на него взгляд — Каминари был никибийцем, в прошлом — служил на корабле, за которым они гонялись целых полгода. Именно он был причиной всех помех связи маяков и локаторов, приноровившись заковыристо использовать природные способности своей водной расы создавать электромагнитные поля. Те контрабандисты успешно запудрили ему мозги, заставляя работать на себя, и он успешно мешался под ногами, пока Кацуки не просекла, как все это работает, и не подорвала их жадные задницы.
Каминари грозил срок, но он мог быть очень полезен, а она не любила разбрасываться интересными кадрами — интуиция подсказывала, что к наивному угрю стоило присмотреться внимательнее. Кацуки и присмотрелась — и тот уже третий год вполне оправдывал это ее спонтанное решение, принимая активное участие во всех операциях.
Эти трое — Киришима, Мина и Каминари, — составляли ее ударный отряд. Несмотря на то, что официально силовиком был только Киришима с его каменной кожей и тяжелыми кулаками, Кацуки предпочитала высаживаться на чужие корабли вчетвером — оружие при проверке проносить было запрещено, но они и без него неплохо справлялись с любым сопротивлением — с взрывными протезами Кацуки, электричеством Каминари и кислотой Мины.
Змей в углу что-то тихо обсуждал с бледным, но дотошным Иидой, скрестив руки на голой груди и удобно усевшись на свернутый кольцами хвост. Кацуки заметила, что он изредка странно передергивается, будто ежится, и поняла — наверняка замерз. Нужно было сделать ему какое-то подобие хотя бы верхней одежды, если уж он был так уязвим к низким температурам. С этим справился бы и ее старенький преобразователь, чтобы не пришлось перенастраивать общий.
— Иида, как закончишь с анкетой, вышли ее мне, я тоже ознакомлюсь, — громко сказала она, и тот кивнул, не оборачиваясь. Сидящий рядом змей перевел на нее задумчивый взгляд.
— Могу я узнать, где буду жить до прибытия на станцию?
— Со мной, — коротко ответила Кацуки, и в рубке воцарилась тишина, в которой было слышно, как нервно поскрипывает Киришима, сжимая и разжимая кулаки.
— Я против, — как-то очень быстро ответил змей.
— Это не обсуждается, больше негде.
— Я могла бы поменяться с ним местами и пожить пока с вами, капитан, — улыбчиво предложила Мина.
Кацуки вздохнула, задумчиво щелкая металлическими пальцами по подлокотнику.
— Не пойдет, — ответила она спустя несколько секунд, — всю каюту мне сожжешь.
У кислоты Мины была одна неприятная особенность — она выделялась ее кожей всегда. На службе эта проблема решалась легко, и представители расы сурагу, все как один, таскали устойчивые гибкие костюмы, позволяющие контролировать процесс, да и на корабле для нее давно была оборудована специальная каюта, потому что Мина была с Кацуки с самого начала и попала в команду вместе с Киришимой.
Но дело было даже не в этом. Если от змея Кацуки могла избавиться через жалких три недели, как только они прибудут на станцию, и никогда больше о нем не вспомнить, когда Айзава сам возьмется за расследование, то от собственной команды деваться было некуда. А она не планировала ни с кем из них так сильно сближаться, пуская в свою личную жизнь — ей нахрен это было не нужно, достаточно было с нее приставучего Киришимы, прицепившегося еще с Академии. Так было проще для всех.
Змей как-то странно посмотрел на нее, снова вздрагивая, и важно сообщил:
— Хорошо.
Как будто кто-то вообще спрашивал его мнение. Кацуки цыкнула, повернулась к Мэй и сказала:
— Мне нужна будет ширма.
— Сделаю. Стесняешься? — хмыкнула та.
— Не хочу видеть его рожу перед сном, — прорычала Кацуки.
Потянулись дни, однообразные как кофе из преобразователя — они на сутки уходили в варп и выпадали обратно, давая ядру остыть. Команда готовилась к увольнению и заслуженному отдыху, но Кацуки не давала им расслабляться — велика была вероятность, что по прибытии они окажутся в самой заднице из-за происходящих событий. Просто так пропускать это мутное дело она не хотела, слишком многое было на кону — шанс подбить чертовски надоевшую верхушку Ассоциации, репутация её команды, и, неожиданно, Тодороки.
Тодороки оказался той еще занозой в заднице, но не потому что мешался, а наоборот — был тих и молчалив, как гребаный партизан. Не рассказывал о себе, не шел на контакт и будто намеренно игнорировал существование Кацуки рядом с собой. Еще и шарахался периодически, как от зараженной смертельным вирусом, подбирая свой красивый цветастый хвост, чтобы не прикоснуться к ней случайно.
— Кажется, этот урод от меня не в восторге, — сообщила Кацуки спустя четыре дня, сидя в мастерской, пока Мэй ковырялась в ее протезах. Механик хмыкнула, рассматривая через большие очки локтевое сочленение правой руки.
— Кажется?
— Иди нахрен, — миролюбиво ответила Кацуки. — Я само очарование.
— Точно, — кивнула Мэй, ласково поглаживая ее по металлу. — Мои детки придают тебе немного очарования.
Кацуки цыкнула и подперла подбородок левой рукой.
— Я не понимаю, чем ему моя рожа не угодила. Может спать в коридоре, если его так воротит.
— А ты уверена, что дело во внешности? — спокойно спросила механик.
— Если дело не в роже, то он еще более тупой, чем кажется, — прорычала Кацуки.
Мэй вдруг замерла и посмотрела на нее, странно улыбаясь. Очки увеличивали ее желтые глаза с вертикальными зрачками, делая их более жуткими.
— А он симпатичный, да? — спросила она. — Нет, ну для меня он, конечно, страшный как черная дыра, но может, если нацепить на его интересный хвост броню, заменить позвоночник и некоторые конечности на механические, связать все в одну систему и сделать нейроинтерфейс, то будет и ничего…
— Какого хрена ты у меня об этом спрашиваешь? — возмутилась Кацуки. — Меня не интересуют негуманоидные виды.
— Но он ведь почти гуманоид, — усмехнулась Мэй. — И живет с тобой. Если хочешь, могу сделать для тебя что-нибудь интересное, чтобы он не рыпался…
Кацуки зло выдохнула сквозь сжатые зубы, еле сдерживаясь.
— Однажды я прикончу тебя за твой длинный язык.
— Не-а, — легкомысленно ответила механик и звякнула отверткой по ее руке, — мы с тобой связаны. Это же почти как общие дети, ты же не убьешь мать своих детей, правда?
— Я не считаю эту блядскую змею симпатичной, — сообщила Кацуки.
— Да как скажешь, — согласилась Мэй. — Но если вдруг крепление понадобится, ты заходи, не стесняйся…
@темы: Свободная тема, Fucking Fest '18, Команда Бакуго, Текст
-
-
02.05.2018 в 23:38-
-
02.05.2018 в 23:40-
-
02.05.2018 в 23:41-
-
02.05.2018 в 23:44-
-
02.05.2018 в 23:45-
-
02.05.2018 в 23:46-
-
03.05.2018 в 00:46-
-
03.05.2018 в 00:55Эта Женщина меня покорила
-
-
04.05.2018 в 22:13Искренне надеюсь, что вы продолжите, потому что Бакуго получилась классной, команда у неё зачётная, и Тодороки такой... Тодороки
-
-
04.05.2018 в 22:48Я все жду, когда кто-нибудь спросит, что у Бакуго в команде делает Иида
Меня сокомандники подожгли, сюжет есть, так что хватило бы терпения это все дописать
-
-
07.05.2018 в 19:29-
-
07.05.2018 в 20:04-
-
10.05.2018 в 10:48Потрясная команда собралась на граунд зиро
Вот, вроде, ксеносы, а все равно герои узнаваемые.
И все же, почему Иида с ними? Хотя, он там довольно органично смотрится
От концовки я возгорела и заорала в голос. Как, как можно на таком заканчивать?!
легла на коврик под дверью ждать продолжения-
-
29.05.2018 в 01:55Иида должен был остаться там в качестве временного надзирателя от ПА, чтобы Кацуки вела себя прилично, но он как-то незаметно влился во все это раздолбайство, и все, вот уже "часть команды, часть корабля"(с)